Лили сосредоточилась, крепче сжала руки принцессы и еще раз направила к ней поток своей магии.

Малышка сидит на золотом парчовом кресле и сосредоточенно вышивает, а перед ней танцует младшая сестра, в ладони у которой зажаты конфеты. Джейн уверена – сестра съела так много сладостей, что ей будет плохо. Но ее никто не слушает. Шарлотте всегда удается выпросить у матери или придворных дам конфеты.

Сероватая картинка, чуть размытая по краям, дрожала, будто мисс Джейн не была уверена в своих воспоминаниях; Лили не знала, что вызвало эту неуверенность – возраст или магия. Правда, она точно знала, что серый туман, обрамлявший воспоминание, – это заклинание. Гадкая, неприятная дымка волшебства. Испугавшись, что может навредить принцессе, девочка быстро открыла глаза.

– Нет, Лили, давай еще! Я думала, Аргентум снял все заклинания, но это не так. Сейчас вдруг все начало проясняться, – попросила она.

Лили снова закрыла глаза и сосредоточилась. Она попыталась отогнать грязный волшебный туман как можно дальше, рассеять его. Принцесса радостно вздохнула и прижалась к Роуз, тогда Лили отпустила ее руки. Она села на колени перед дверью, Генриетта прильнула к девочке.

– Джорджи, встань рядом. Когда я дотронулась до двери, я почувствовала отца. Уверена, это был он! Он говорил со мной! Кажется, я поняла, что это за магия, и я смогу ее побороть!

– Если вдруг что случится и нам покажется, что ты в опасности, мы сразу же оттащим тебя от двери! – пообещал Гус, положив пушистую лапку на руку Лили. Усиками он дотронулся до Генриетты, и в пыльной комнате замерцали золотые огоньки.

Еще раз Лили прижала руки к двери. Девочке казалось, что мягкий, текучий металл присасывается к ее ладоням, увлекая за собой. Тонкие серые витки магии крепко обхватили пальцы девочки.

– Лили, хватит! – воскликнула Генриетта и укусила ее за локоть. Лили, глубоко и раздраженно вздохнув, вырвала свою магию из цепких витков охранного заклинания.

– Оно слишком сильное… – мрачно пробормотала она, снова вцепившись ногтями в металл.

Вдруг она испуганно ахнула, почувствовав, что по другую сторону двери к металлу прикасаются чьи-то руки. Они с надеждой и верой тянулись к Лили. Кто-то помогал ей прорвать одеяло серого волшебства.

– Он здесь, – взволнованно прошептала она. – Я его чувствую! Он мне помогает!

Джорджианна крепко обняла сестру, и вдруг Лили почувствовала, что Джорджи с ней заодно. В ней ожила любовь к младшей сестре и безудержное желание вновь обрести семью, и эти два чувства заблокировали темную магию.

Под напором магии Лили заклинание начало слабеть, сдаваться.

– Давай же, – прошептала она, и рука ее погрузилась в мягкий металл. Девочка чувствовала, что заклинание еще живо и пытается бороться из последних сил. Шелковистые паутинки тихо опутывали ее с ног до головы, затрудняя дыхание. Еще бы чуть-чуть…

Внезапно Лили почувствовала прикосновение теплых пальцев и прилив волшебства – такой сильный, что она, вскрикнув, упала на спину и ударилась затылком о пол.

Вмиг ее окутала серая магия. Лили чувствовала, как призрачные витки опутывают все ее тело, и вдруг она перестала существовать. Она превратилась в легкий туман.

Вдруг кто-то сильно ее потряс, сбрасывая паутину, и Лили открыла глаза. На нее испуганно смотрели Джорджи и Генриетта, а рядом был мужчина, которого она никак не могла узнать, хотя ей очень этого хотелось. Его кудрявые каштановые волосы были взъерошены. Отец.

– Мы чуть тебя не потеряли, – прошептала Генриетта. – Лили, ты тут? Ответь!

– Все в порядке. Все прошло. Что вы сделали? – пробормотала она.