– Подожди!

Лили схватила Джорджи за руку Отец лежал на сцене не двигаясь. Девочкам казалось – прошла вечность.

Но вдруг он начал двигаться. Увидев, что его пальцы дернулись и вцепились в пол, Лили охнула. Медленно, будто сгорая от боли, отец поднялся на колени. Он протянул руки к девочкам, и Лили бросилась к отцу. Она сразу заметила, что взгляд его стал яснее, а в цвете кожи не осталось ни намека на болезненную желтизну.

Лили прижалась к нему. Тот обнял сразу обеих дочерей, и у Лили внезапно промелькнуло воспоминание: кажется, он уже делал так раньше. Наверняка делал, еще до того, как его забрали в Арчгейт! Она чувствовала его магию, невероятно похожую на ее силу, и еще крепче обняла отца.

– Девочки мои… – дрожащим голосом, еще не до конца окрепшим, прошептал он. – Мои умные, храбрые девочки…

– Кажется, я в другой стране… – Пэйтон Пауэр вздохнул и нахмурился, глядя на газету, разложенную перед ним. На нем все еще был халат, а вот под ним – подаренные Даниилом чистая рубашка и штаны. Странно, что они не оказались велики отцу девочек. Даниилу, конечно, всего семнадцать лет, и он к тому же худой, но в Арчгейте не заботились о правильном питании для заключенных, если, конечно, стража не получила особое задание сохранить кому-то жизнь.

– Представьте себе мои чувства! – пробурчал Аргентум, подняв морду Его глаза не приспособлены для чтения такого мелкого шрифта, как в газете, но отдельные слова дракон улавливал. – Я впал в спячку под Домом Феллов – магия была в самом расцвете. Я проснулся – и стал преступником…

Мистер Пауэр, уже привыкший к соседству с драконом, посмотрел на него и улыбнулся:

– С чего ты взял, что ты раньше им не был? Не думаю, что Феллы кому-либо о тебе сообщили, тем более властям. Да любой король, только узнав о драконе, сразу забрал бы его себе! Составил указ, что дракон – королевская собственность, и все! Готово!

– А что бы это изменило? – фыркнул дракон. – Спасибо, конечно, но я никогда никому не принадлежал и не буду принадлежать! Я не собственность семьи Феллов, нет! Мы с ними союзники, друзья. И я им верю.

Генриетта громко прыснула. Первый раз в жизни Гус был с ней согласен. Он скептически посмотрел на дракона и пробормотал:

– Ага, несколько сотен лет…

– А в нас тоже есть кровь Феллов? – внезапно спросила Лили у отца, надеясь тем самым отвлечь дракона. Генриетта стала слишком многое себе позволять – кажется, она забыла, что ей лучше держать рот на замке. – Аргентум говорит, что да, Роуз с ним согласна.

Волшебница кивнула:

– Я росла в приюте, поэтому многого не знаю о своей родословной и не могу быть уверена. Но я замечаю в Лили знакомые черты. И в тебе тоже, Пэйтон.

Мистер Пауэр оторвался от газеты и, нахмурившись, посмотрел на дочь.

– Твоя прабабушка принадлежала роду Феллов, Лили. Ты разве не знала? – Аргентум облегченно вздохнул. Он бы никогда не произнес вслух «Я же говорил», но именно это и выражал его взгляд. Пэйтон Пауэр задумчиво покачал головой: – Нет, конечно, откуда тебе знать. Постоянно забываю, что Нерисса ничему тебя не научила. Да уж, тебе повезло. – Он посмотрел на Джорджи, спящую на стопке чехлов для мебели. Под глазами девочки залегли темные круги. В последнее время она стала больше спать – так ей легче контролировать темные заклинания. – Даже представить боюсь, как вы жили вместе с мамой в Меррисот… – Он нахмурился. – Да еще и Декрет о запрете магии… Вам приходилось скрывать свою силу, но ведь это ненормально! Магию не стоит прятать, ею надо гордиться!

Лили сглотнула.

– Ты говоришь прямо как мама. Только она всегда злая, а ты нет…

Он вздохнул.