Сообщение изменилось, и дальше пошло перечисление каждого члена фракции, начиная с меня, продолжая майором, капитанами, и так до рядового состава. Над списком имелась строка, в которой я мог установить критерии отбора, чем я тут же и воспользовался.
Так, для начала оставляем лишь тех, у кого имеется золотая мутация. Ага, аж три с лишним сотни — просто чудесно! Теперь убираем всех детей и женщин. Оп-па, всего сто восемьдесят три игрока, вместе со мной. Мало. А сколько из них даггарцев? Хм, пятнадцать. Выделим их, на время. Что у нас там насчёт боевых подруг бывших приёмышей? Я точно знаю, что многие их женщины много лет на равных с мужчинами вели борьбу против аурумцев. И так, выбираем тех, кто обладает боевыми усилениями и владеет питомцем. Ага, сорок шесть. Итого двести шестнадцать бойцов, на которых не распространяется влияние, ни Эмао, ни чьё либо ещё. Мало. Тогла возвращаем пятнадцать даггарцев. К ним добавляем Манриуку и Галю — я не собираюсь оставлять девчонок с игроками, которые могут в любой момент стать марионетками Эмао. Чёрт, не хватает одного игрока. Значит выбираем Ягду. Если она не превратится в марионетку, то может принести много пользы.
Что дальше?
Долгое время ничего не происходило. Я уж было решил, что игра сломалась, и мы так и останемся в неизвестности. Но, к счастью, всё оказалось гораздо проще.
Он возвращался с очередной охоты, когда случилось это. До места, где Непомнящий возрождался после очередной гибели, оставалось совсем немного, когда там, на месте возрождения, прямо из воздуха начали появляться фигуры.
Он замер, не веря своим глазам. Пошёл уже четвёртый день, как непомнящий запретил самому себе говорить, что его не бросили, что за ним придут. Вера угасла, почти умерла. И теперь, глядя на облачённых в странную броню людей, вооружённых каким то оружием, непомнящий замер на месте, пристально всматриваясь в происходящее.
Его заметили. Высокая, фигуристая самка, оглядываясь по сторонам, внезапно встретилась с ним взглядом, и в её тёмных глазах непомнящий увидел что-то смутно знакомое. В больном, воспалённом мозгу что-то всколыхнулось, но так и не смогло прорвать пелену безумия.