Нападение на жителей Земли произошло четыре года назад. Вернее, это была расправа, за неповиновение. Когда на планету в очередной раз спустились рекруты, их ждали не группы молодых людей, готовых к прохождению тестов, а свинцовый ливень. Земляне устали отдавать ежегодно тысячи молодых парней и девушек, из которых ещё никто не вернулся домой.

Столетие изоляции, бессмысленной, беспощадной. Ни слова объяснения, лишь карательные акции в случае неповиновения. У людей в конце концов сложилось мнение, что Землю превратили в источник человеческого ресурса.

А самое печальное, среди землян были знающие, что происходит. Продажные твари, они жили в недоступных для населения местах, и пользовались покровительством пришельцев.

Предателей никто не любит, и в тот роковой день, когда люди подняли восстание, знающих правду попытались допросить. Увы, у тех была какая-то ментальная защита, установка на самоуничтожение. Узнать ничего не удалось, зато получилось разгневать пришельцев. И на Земле разверзся ад…

Нас тоже воспринимали, как чужаков. Лишь когда я посадил линкор на один из заброшенных космодромов, земляне отправили к нам группу переговорщиков. До сегодняшнего дня ни один корабль корпорации Аурум не садился на поверхность планеты. Чужаки просто боялись это делать.

Четверо суток шли переговоры. За это время к Земле прибыли ещё два крейсера, отправленные за мной заботливым вице-адмиралом. Они же и рассказали, как в окрестностях Аудрэи появился чужой крейсер, который комендант Баюн приказал взять на абордаж. От пленных аурумцев он и узнал о схватке в солнечной системе, и о многом другом.

Через десять дней мы с Дракотом и Михаилом наконец покинули мою родную планету. Нет, не на корабле. Из остатков активного вещества, защищавшего линкор, мне удалось создать на Земле большой транспортный узел. Этим я убил сразу двух зайцев — связал Аудрэю с транспортной сетью, и в будущем дал родной планете шанс на восстановление и процветание.

Увы, но мне так и не удалось найти информацию, каким образом криокамеры с замороженными землянами попали в руки аурумцев. Была ли это вынужденная мера со стороны моих соотечественников, связанная с техническими проблемами, или замороженные оказались во власти продажных тварей — не известно. Вся документация достаточно засекреченного проекта была уничтожена во время одного из орбитальных ударов, а очевидцев давно уже не было в живых.

Так что я покидал Землю в смешанных чувствах, и с непреодолимым желанием стереть из содружества любое напоминание о корпорации Аурум.

Перенос на Аудрэю прошёл, как обычно. Вот мы только что были на одной планете, а в следующий миг уже на другой. Причём не бог знает где, а перед главным входом в наземный центр управления.

— Знаешь что? — обратился я к Михаилу, поднимая глаза вверх. В вечернем небе ещё не было видно звёзд, но зато хорошо проглядывала громада оборонительной системы.

— Что, командир?

— У меня такое ощущение, что я наконец-то обрёл место, которое смело могу назвать своим домом.

— Аудрэй, ты вернулся! — словно подтверждая мои слова, от входа ко мне бежала Манриука. Боже, как же она хороша.

— Да, я наконец-то вернулся домой. — прошептали мои губы…

Эпилог.

— Папа, а что это за древнее железное сооружение? Такое огромное! — спросил мальчуган лет семи, идущий под руку с высоким молодым мужчиной.

— Это, сынок, остов боевого линкора. Говорят, что на нём на Землю прилетел сам Андрей Базилевский, один из величайших адмиралов в истории нашего государства.

— Тот самый? Нам в школе говорили, что он до сих пор жив, и его резиденция находится где-то на столичной планете.

— Всё верно, сынок. Давай обойдём этого железного гиганта, там должен был стоять памятник адмиралу и его команде. Вам в школе рассказывали о Дракоте?