Глава 8

За окном быстро стемнело, опять начинался дождь. Все трое сидели в комнате, не зажигая света. Алина различала только смутные пятна вместо лиц – она даже не могла понять, смотрит ли кто-нибудь в ее сторону. Полчаса назад Марина уложила детей в постели. Те послушались с большой неохотой, но без скандала. Катя, как и следовало ожидать, вызывающе молчала. Она не пожелала никому спокойной ночи, даже тетке не сказала ни слова. Илья на прощание что-то буркнул. И в квартире снова стало тихо.

Марина встала, подошла к дверному косяку, зажгла свет. Василий прикрыл глаза ладонью:

– Не надо!

Свет опять погас. Алина сидела как на иголках, эти двое держались все более странно. Теперь они всерьез начинали ее пугать. Когда она хотела уйти, сестра неизменно просила ее остаться. Алина спрашивала зачем, если они все равно ничего ей не рассказывают? Но сестра ничего не объясняла. Так все трое досидели до темноты.

Она, разумеется, могла бы их не слушать – если бы Алина всерьез решила уйти, никто не смог бы ее удержать. Но что-то ее останавливало. Девушка понимала – они на пределе. И это тяжелое молчание – только преддверие чего-то иного. Они хотели ей что-то сказать, но никак не могли решиться.

Она взглянула на свои часы – фосфорические точки сказали, что уже начало одиннадцатого. Этот жест напомнил ей вчерашнюю поездку на дачу – вот так же она смотрела на циферблат, когда остановилась посреди темной деревенской улицы.

– Я ухожу, – в очередной раз произнесла Алина. И в очередной раз не смогла подняться со стула.

– Постой… – Сестра произносила эти слова уже не в первый раз, но теперь в ее голосе наконец прорвалась настоящая мольба. Алина даже вздрогнула. – Тот человек, в сарае… Как он выглядел?

Алина пожала плечами:

– Плохо. Как может выглядеть покойник?

– Ты его хорошо разглядела?

– Я его особо не рассматривала, – раздраженно ответила она. – На нем была черная кожаная куртка, глаза закрыты, волосы темноватые… Темно-русые, кажется. – Она замялась и добавила: – Знаешь, Вася, в первый момент мне показалось, что там лежишь ты.

Он отрывисто хмыкнул:

– Представляю, как ты обрадовалась!

– А если бы ты услышал, как я орала, представил бы еще лучше, – отрезала она. – Не считай меня таким уж чудовищем… Хотя… Ладно. Это все, что ты хотела узнать? Теперь я пойду.

Марина вскочила и на этот раз действительно включила свет. Все трое, ослепленные, заморгали. Василий закрыл глаза.

– Что сказал следователь? – напряженно спросила Марина. – Когда его убили?

– Он даже не сказал, убили его или он сам повесился. – Алина видела, что сестра волнуется все больше. У нее побелели губы, и она явно избегала смотреть на мужа. В какой-то момент Алине показалось, что она просто боится при нем говорить. Оттого и удерживала ее – в надежде, что Василий все поймет и выйдет. А он не уходил. Все это время он как будто стерег женщин, опасаясь оставить их наедине.