— Она совершила еще два преступления после случая с отцом, — сказал агент Джордану. — Оба были врачами, и у обоих был спровоцирован сердечный приступ.

— Путем применения дефибриллятора? — Джордан был одновременно шокирован и заинтригован. — Если вам известно о ней так много, то почему вам до сих пор не удалось схватить ее?

— Все не так просто. Одно время она была одним из ценнейших информаторов разведывательного сообщества. Ее источником являлся один гений-затворник, который изобрел новые технологии для ведения биологической войны и затем попытался продать их покупателю, предложившему большую цену. Никто кроме Лица Ангела не смог бы получить к нему прямой доступ. И когда ей это удалось, он безнадежно покорился ее чарам, как и все остальные. Она смертельно опасна, доктор. У нее внешность ангела, но на самом деле она дьявол, дьявол с миловидным личиком.

— Этого парня она тоже убила?

— Как вы догадались? — агент внимательно посмотрел на него. — Кто-то убил его, но почерк преступления другой, причина смерти — отравление.

Джордан потер затылок, обдумывая все, что он только что услышал.

Какая-то часть его была странно очарована этой историей, но он не хотел принимать в этом участие.

— И чего вы хотите от меня? — спросил он.

— Мы хотим, чтобы вы помогли нам выманить ее.

— Я? Но почему я?

— Вы доктор номер четыре. Следующий в ее списке жертв.

Это было настолько абсурдно, что Джордан едва не засмеялся. Деревянные полы заскрипели под его ногами.

— Зачем ей убивать меня?

— Потому что она одержима вами, так же как была одержима остальными. Вы должны понять: она выросла в камере пыток. Она была полностью во власти богоподобного доктора, который заставлял ее чувствовать ответственность за все его отвратительные деяния, даже за те, которые он совершал против нее. Как и многие военнопленные, она выжила лишь благодаря своим фантазиям.

— Фантазиям о врачах? — спросил доктор. — Но ведь ее мучил именно врач.

— По словам нашего психолога, она выдумала себе собственного идеального доктора, который был достаточно силен, чтобы противостоять ее приемному отцу и вызволить ее из того ада, в котором она жила. Это поддерживало ее, когда она была ребенком, но когда девушка стала старше, фантазии приобрели более романтичный характер, и теперь доктор не только спасал ее, он в нее влюблялся.

— Я все еще не понимаю, какое отношение это имеет ко мне.

— Вы поймете, — резко произнес агент, — Поверьте мне, вы поймете.

Он шагнул глубже в тень веранды, при этом не прекращая свой рассказ.

— У ее отца было полно медицинских газет и журналов, и она стала интересоваться врачами, о которых читала. Но по мере того, как ужесточались наказания и ей становилась все хуже, ее фантазии стали превращаться в манию. Они становились более одержимыми и безумными. Со временем герой ее фантазий стал безупречным, идеальным, словно божество, и никто не мог сравниться с ним.