— Кто стрелял в нее? Сейбл?

Я отвечаю кивком, стиснув челюсти.

— Да. Из-за гребанного поста в инстаграм. — Мои слова звучат отрывисто, а по выражению лица отчетливо ясно, как мне хочется закончить этот разговор.

— Сейбл арестовали?

— Нет, — мотаю головой я.

По взгляду детектива понимаю, что он хочет услышать больше подробностей о той ночи, и я расскажу все, но не сейчас. Я и сам еще пытаюсь осмыслить события, приведшие к этому моменту. Нужно переварить все самому, а уже потом озвучивать детективу.

—  Не хочу сейчас об этом говорить. Это, конечно, важно. Просто… — Я встаю из-за стола. — Мне нужно снова проведать Лейлу. — Мой голос звучит грубо после долгого монолога. Детектив ставит запись на паузу, а я иду наверх.

Я останавливаюсь посреди лестницы и, прижавшись спиной к стене, закрываю глаза. Порой мне самому бывает непросто осознавать события, ставшие моей реальностью несколько недель назад.

Нужно время, чтобы мысленно отделить то, что я говорю детективу о Лейле, от того, что мне нужно сказать ей самой.

Пару долгих мгновений спустя я поднимаюсь в нашу комнату. Отпираю дверь и неспешно распахиваю ее, ожидая, что Лейла спит. Но нет. Что ж, она хотя бы лежит на кровати.

— Хочу пить, — безучастно говорит она.

Я беру с тумбочки стакан воды и жду, когда Лейла сядет. Я достаточно сильно ослабил веревку, чтобы девушка могла двигаться, но все равно она вздрагивает, когда веревка трет ей запястья. Лейла тянется к стакану и, сделав несколько глотков, обессилено падает на изголовье кровати.

— Тебе нужно поесть, — говорю я. — Что принести?

В ответ она смотрит на меня с отвращением.

— Не знаю, Лидс. Сложно оценить содержимое холодильника, будучи привязанной к кровати.

Ее злость пронзает меня как острый скальпель и сливается с чувством вины, терзающим меня за то, что я держу ее взаперти. Но этой вины и ее злости все равно недостаточно, чтобы сломить мою совесть.

— Могу сделать тебе сэндвич.

— Может, лучше развяжешь меня, и я приготовлю его сама?

Я спускаюсь сделать ей сэндвич. Индейка, чеддер, побольше помидоров и никакого лука. Я готовлю молча. У меня есть вопросы к детективу, но я еще успею их задать. Сперва нужно рассказать ему все, что знаю. Не терпится поскорее покончить с этим.

Вернувшись в спальню, я ставлю на кровать тарелку с сэндвичем и пачку читос. На тумбочку — бокал вина, который налил для Лейлы.