— Полагаю, я сама… — мрачно буркнула девушка, высвобождаясь из рук барона. — Я неудачно упала…только и всего.

— Я надеюсь, этот неотесанный лесник, не сделал вам ничего плохого?

Альзира лишь на мгновение вспомнила лицо Грегори и ей стало противно, что Хельм Ульвар смеет упоминать о нем в таком тоне.

— Он ничего мне не сделал. — мрачно сказала Альзира. — Я хочу видеть отца. Он здесь?

— Да, здесь. — с готовностью сказал Ульвар. — Но отдыхает. Он весь сегодняшний день, не находил себе места и я уговорил его поспать.

Альзира вздохнула.

— Если я все еще ваша невеста…

— Безусловно! — воскликнул барон.

— …то можно мне горячую ванну? — докончила девушка.

— Разумеется! Немедленно отведите леди Альзиру в ее покои и приготовьте ей ванну. И позовите лекаря, что бы осмотрел руку! Живее! — рявкнул барон, и прислуга засуетилась.

Альзиру взяла под руки полная дама, и шепча, что все хорошо, отвела ее наверх в комнату.

Девушка смутно помнила, как ее раздели и посадили в чан с водой, который стоял посреди комнаты. Как ее терли мочалками, мыли волосы. Как прислуга охала и ахала над ее синяками и царапинами.

Когда девушку одели в ночную рубашку, и накинули сверху теплый халат, Альзира уже вовсю зевала. Однако, она заставила себя поесть и дождаться врача из города.

Врачом оказалась старая дама. Она деловито скинула накидку, ополоснула руки в тазу у зеркала и подошла к девушке, неся в руке небольшой чемоданчик.

— Удивительно… — уже в который раз говорила женщина, осматривая руку девушки. — Перелом почти исчез…да и опухоли нет…Сколько вы были в лесу, госпожа?

— Три дня…

— И ничего не ели? Может какие-то травы или коренья?

— Не помню…

Хотя Альзира знала, что такое чудо с ее рукой сотворил отвар Грегори.

Врач намазала руку девушки какой-то противно пахнущей мазью и перемотала бинтом.