- Да, Саша, – наступал на него Леший. – Это я…

Сашка трясущимися руками поднял пистолет.

– Нет, не может быть! Ты! Тыыыы… – завопил Кабанов от страха и нажал на спуск.

Пуля глухо цокнула в стену. Лохматая гора в последний момент плавно ушла с линии выстрела, выбила рукой оружие и одним мощным тычком свалила Кабанова на пол.

- Что, сука, – прошипел Леший, заламывая Сашке руку за спину. – Как чужих женщин уводить, так ты герой, да? А как заступиться за нее, так в кусты, продал жену, гавнюк… – Кабанов извивался на полу, пыхтя и глотая пыль. Закашлявшись, он захрипел, когда Леший поднял его голову за волосы и подсунул нож под горло. – Сволочь ты, Сашка! – продолжал рычать голос сверху. – Сволочь и падла!

- Не убивай! – заверещал Кабанов. – Так вышло!

- Вышло?! – взревел зверь над ним.

Нож с хрустом и каким-то чавканьем вошел в хрупкую, тонкую пластинку ламината. Сашка взвыл, захрипел, не сразу поняв, что этот дикий скрежет издает не его собственная гортань, проткнутая огромным черным ножом, а половица перед его лицом. Леший отпустил вопящего, выпрямился, убрал нож в ножны.

- Надя просила тебя не трогать, – прорычала лохматая гора. – Я ей обещал…

Сашка вскочил на ноги.

- Лёшка, извини… – выдавил он из себя.

- Пошли давай! – снова прорычало из-под капюшона. – Времени мало!

Сашка подхватил свою сумку и вышел из комнаты. Леший задумался. Осмотрелся. Незаметно запнул под кровать Надино белье, которое лежало на полу у дальней ножки кровати и, вздохнув, глядя на мятую простыню, вышел из комнаты.

Вернулись они даже быстрее, чем шли налегке, несмотря на начавшийся теплый дождь. Вот только радости от этого было мало. Еще на подходе к электрощитовой Леший увидел открытые настежь двери. Он бросил сумку, перехватил автомат в руки и на полусогнутых стал приближаться к двери. Сашка не сразу понял, что происходит. Не имея опыта боевых действий, он даже не сразу смог достать свой пистолет. Лохматая тень бесслышно скользнула к стене и четко, как учили, сделав полукруг, не заходя в помещение, скользнула внутрь. Там никого не было. Выматерившись, Леший в бессильной злобе осмотрелся.

- Где они? – заорал Сашка, подбежав к дверям.

- Тихо, – отвел рукой того Леший, внимательно изучая следы на раскисшей земле. – Шесть пар ботинок, и семья, – пробурчал снайпер себе под нос, подсвечивая землю фонарем. Проследив за направлением следов, он быстро пошел в проем между домами.

- Ле-е-е-е-е-еши-и-и-и-и-и-ий! – раздался рык с улицы.

Парень перешел на бег. Подскочив к углу, он аккуратно выглянул из-за него, поморщился, когда Сашка, поскользнувшись, на всем ходу врезался в него.

- Выходи-и-и! – донеслось снова. – Я знаю, ты там, братии-и-и-и-шка-а-а-а-а-а!!!

Леший вновь выглянул из-за угла. Там, метрах в пятидесяти, прямо посредине улицы стояли несколько человек. Все с оружием. На крыше старой покосившейся легковушки стоял высокий человек в капюшоне, а перед ним стояла Надя, плача, с приставленным огромным тесаком к горлу. Мужчина картинно скинул тяжелый капюшон, и луч фонаря, которыми осветили всю площадку, высветил лысый череп с огненно-красным ирокезом.