- Не спишь, – с теплой улыбкой спросил Леший.
- Не-а, – помотала она головой.
- Спи, еще не скоро пойдем. Часа два точно, потом позавтракаем и уже тогда в путь.
- Ты не спал?
- Кимарил понемногу, – зевнул Леший, ежась от холода.
- Ложись, – девушка приподняла одеяло, приглашая.
Он долго смотрел ей в глаза, но, не увидев ничего такого, кивнул головой, сняв свой маскхалат, улегся рядом, осознавая, что действительно очень устал и замерз. Рука девушки скользнула по его груди и она вновь уткнулась в его плечо. Он улыбнулся, поерзал, укладываясь поудобнее, и наконец-то задремал.
Надя проснулась от странного громкого звука, донесшегося из леса. Резкий, пронзительный, высокий. Девушка даже не сразу поняла, что это просто птица. Живя в городе, она отвыкла от их пения. Там они просто-напросто не водились. Она лежала, согреваемая теплом Лешего, который тихо спал рядом. Девушка просто слушала пение лесной птицы. Впервые за несколько последних дней ей было тепло и уютно, она была в безопасности. Девушка улыбнулась, вновь прижалась к боку мужчины и вновь провалилась в сон.
Лешего разбудил утренний морозец. Струйка холодного воздуха пробралась сквозь рассохшиеся бревна и доски домика, закружилась по полу и проникла под рубашку. Неаккуратно поежившись, он случайно разбудил подругу. Взглянув на часы, с печалью отметил, что пора собираться.
Сборы были недолгими. Леший запихал в рюкзак пакет макарон, по паре банок тушенки и каши, бутылку воды и фляжку с коньяком. Протянул Наде старое тонкое, но теплое флисовое одеяло. Та с благодарностью приняла его и тут же закуталась. Стало заметно теплее.
- Возьми с собой несколько, – Леший кивнул на вчерашнюю картонную коробку. – Не будешь же голенькой расхаживать, да и когда домой придешь, пригодится, – он загадочно подмигнул девушке. Та слегка смутилась, Тогда мужчина сам отобрал наиболее интересные, на его взгляд, варианты и сложил их Наде в рюкзак. – Девушка даже в такой заднице, должна оставаться девушкой! – картинно подняв палец вверх добавил он.
Девушка застенчиво кивнула, и они вышли из дома, заперев за собой дверь.
С вершины холма, на котором они находились, Надя смогла разглядеть внизу, среди макушек елей и кедров, серую гладь озера, посреди которого находился правильной круглой формы искусственный остров. Надо же, они ушли не так и далеко, а вчера, в темноте, ей казалось, что они прошли не менее нескольких часов и пары десятков километров. Посмотрев с печалью на бывший дом, Леший повел девушку на запад, туда, где должен находиться мегаполис, в котором семья ждала его спутницу, и к которой он вновь, как и несколько лет назад, стал испытывать теплые чувства.
Выдохнув облачко морозного воздуха, он твердо решил, что как бы ни сложилась их судьба и дорога, он обязательно доведет эту девушку до своей семьи и потом уйдет. Уйдет вновь, навсегда, и не будет больше пытаться выйти на контакт, чтобы не тревожить душу ни себе, ни ей, если она так решит…
Надя зло задумчиво шагала вслед за другом, зло покусывая губы. Мысли ее постоянно возвращались к тому, о чем она должна была сказать, но так и не решалась…
Глава 5. «Чужая».
До поляны, где у Лешего находился схрон, добрались к обеду. Мертвяки сегодня не встречались – сказывалась близость острова. В этом районе Леший бывал довольно часто и потому регулярно зачищал местность, да и, откровенно сказать, в окрестностях их было заметно меньше, чем на подходе к городу. В первое время после катастрофы леса наводнились местными жителями, которым не посчастливилось заразиться. Со временем их всех зачистили, и вокруг острова стало более-менее безопасно, особенно в этой гористой местности, куда мертвяки забредали очень редко.
- Пришли, – устало сказал Леший, присаживаясь на поваленное дерево возле опушки.
Надя также устало опустилась рядом. Ноги гудели, ссадины чесались от разъедающего их пота. Поднимающееся солнце стало разогревать воздух, и сырая трава, за ночь накопившая влагу, стала активно ее испарять, отчего казалось, что друзья идут не по тайге, а по самым настоящим тропикам.
Леший указал пальцем на еле видимую кочку неподалеку от них, образованную корнями еще одного вывороченного дерева.