— Чтоб посмотреть некоторые достопримечательности Нью-Йорка. Я, как и ты, их толком и не видела никогда.

— В таком случае не откажусь от столь заманчивого предложения.

Мы со Скоттом взяли кофе с собой и поспешили покинуть стены кофейни. По итогу мы с ним полдня прокатались по городу, осматривая его основные достопримечательности. Начали мы с осмотра статуи свободы, где я рассказала Скотту ее историю и то, что она собой олицетворяла. Дальше мы посетили бруклинский мост и насладились видом пролива. Я решила показать Скотту центральный парк, в котором мы потратили большую часть нашего времени. Во время нашей прогулки я узнала для себя много нового. Скотт оказался довольно интересным собеседником, который, не смотря на своё беспамятство, мог поддержать разговор на любую тему. Он оказался очень эрудированным и красноречивым. Его грамотная и хорошо поставленная речь могли говорить о его высоком уровне образования и хорошем уровне интеллекта. Скотт на все имел своё мнение, которое он мог красиво обосновать и доказать свою правоту. Иногда он мог позволять себе язвительные и саркастичные комментарии, но я постепенно стала привыкать к ним. Этот загадочный парень все больше и больше поражал меня и вызывал непонятные эмоции внутри. Мне было безумно жалко, что столь умный и образованный человек лишился возможности жить и нормально существовать. Хуже всего было мне осознавать, что парню было совершено некуда податься, и он мог действительно провести остаток своей жизни в стенах клиники. Это пугало и удручало. Я ещё больше прежнего захотела ему помочь и вытащить его из стен клиники, вернув его к нормальной жизни. Как я это сделаю, я не знала, но вот то, что я буду ещё сильнее стараться помочь ему, было бесспорным фактом. Закончить нашу экскурсию я решила в самом популярном месте Нью-Йорка. Когда лучи сентябрьского солнца стали медленно склоняться за горизонт, я и Скотт поднялись на смотровую площадку Эмпайр-стейт-билдинг. Как только мы вышли на площадку, Скотт широко открыл свои глаза и встал на одном месте. Резко он замер на месте и перестал двигаться. Можно было подумать, что вместо Скотта здесь стояла восковая фигура со стеклянными глазами. Я несколько минут следила за парализованным Скоттом, а затем взволновано спросила:

— Скотт, ты в порядке? Что-то случилось?

— Нет. Я просто не ожидал такого зрелища.

— Какого?

— Столь поразительного — голос Скотта дрогнул, а его руки немного затряслись — Лив, мне впервые показалось, что я уже видел нечто подобное.

— Что? — я широко открыла глаза — Ты что-то вспомнил?

— Нет, я по-прежнему ничего не помню, но смотря на этот вид, мне показалось, что я что-то подобное видел раньше. Я не могу описать того, почему я так решил, но внутри что-то подсказало мне об этом.

— Скотт, напряги ещё свою память! Если ты видел что-то подобное, может быть ты здесь уже был, и ты видел этот вид раньше.

— Я постараюсь. Но это была минутная вспышка, которая тут же прошла.

— Но это уже небольшой сдвиг! Твоя память дала слабый, но толчок. А это уже начало твоего восстановления.

— Я не знаю. Мне кажется, что это так и останется всего лишь слабой вспышкой в голове — голос Скотта перешёл на шёпот, после чего он закрыл глаза.

— Я тебе одно могу сказать, ты не должен сдаваться и терять веру в себя. Всегда иди до конца в своих целях. Даже когда, кажется, что все это бесполезно и ничего из этого не получится, все ровно надо быть уверенным в своих конечных целях и стремиться к ним не смотря ни на что.

— Ого. Док, а ты оказывается хороший мотиватор. Умеешь произносить вдохновляющие речи.

— Я лишь говорю своё мнение и свои принципы, которым сама же следую.

— В таком случае я восхищён твоим мировоззрением и упорством. Что даёт мне основания верить в успех твоей терапии.

— И я буду очень признательна тебе, если ты, как и я, будешь верить в ее успешный исход.

— Не сомневайся док. Я буду верить в неё, так же, как и в тебя.

Меня немного затрясло. Последние слова Скотта вызвали во мне довольно противоречивые чувства, что не могло не смутить меня. Он был моим пациентом, да ещё и потерянной личностью без прошлого и без банального представления кто он такой. Но его слова почему-то задели меня за живое и напугали меня. К этому времени последние лучи солнца скрылись за горизонт и погрузили город во тьму. Постепенно повсюду стали зажигаться миллионы фонарей и огней в окнах, что наполнило панораму ещё более ярким светом, чем днём. Скотт снял свои тёмные очки с глаз, после чего поспешил избавиться и от кепки на голове. Как только кепка оказалась в его руках, его яркие волосы стали развиваться на ветру и играть разнообразными бликами, напоминавшими безудержное и бушующее пламя. Я как заворожённая стала смотреть на эту картину, пока голос Скотта не вывел меня из оцепенения.