— Мой огрызок тебе в рот не влезет. — машинально парировал Жило. Еще с минуту он пялился на мертвеца, но ничего не происходило. Тогда главарь, наконец, решил вместе со всеми осмотреть помещение. Здесь должен быть еще один проход, не может подземелье кончаться в этом зале.

— Губы шевелились! — вдруг заорал один из бойцов, тыча пальцем в мертвеца.

— Тихо ты, кретин! — шикнул на него Жило.

— Я смотрю, вы коммунисты. Если впадать в маразм, то коллективно. — снова вставил свою реплику Козырь.

— Послушай сердце. — сказал старший.

— Слушаю. Глухо как в твоей тупой башке. Делом займитесь лучше.

— Босс, я тебе на чем угодно поклясться могу, губы шевельнулись. — сказал боец.

— Да ты от спека уже соображаешь хуже, чем ползун вегетарианец. — не поверил ему заместитель.

Жило понимал, что подельник начинал терять терпение, но снова, повинуясь непонятному зову, напоил мертвеца живцом.

— Сам потом с этой же фляжки пить будешь? — продолжал издеваться Козырь.

— Заткнись уже. — беззлобно сказал главарь. — Слушай сердце.

— Да не стуч… — глаза подельника расширились. — Ударило! Один раз ударило и снова затихло! — Он был шокирован этим открытием как ребенок, застукавший родителей и узнавший, что его принес совсем не аист.

— Лей!

— Заливай!

— Еще живца! — затараторила команда.

— Может, ну его нахрен? — сказал Козырь. — Его ж не просто так заковали. Если это с частотой пульса пол удара в минуту еще живо, то мне совсем не хочется его будить.

— Тихо. Заткнулись все! Забыли, где мы? — крикнул Жило на подчиненных. Он снова откупорил фляжку и бережно вливал живчик, словно поил ребенка с бутылочки.

— Удар. — комментировал товарищ. — Еще удар. — сказал он секунд через тридцать. — Вот снова. — прошло всего четверть минуты. Так он повторял, пока частота не увеличилась до нормальной. Некоторое время ничего не происходило, а потом глаз пленника раскрылся. На иссохшем лице он казался неестественно большим и выпученным.

— Еще–е–е-е-е. — еле слышно просипел оживший мертвец.

— Что он сказал? — обратился главарь к заместителю.