- Прости меня, мастер, - дрожащим голосом произнесла она.

   - Прощаю, дитя мое, - сказал он и положил ладонь на ее голову. - Ингемар?..

   Мастер Киева подошел к Мане, коснулся его руки:

   - Волей своей называю я тебя мастером Левобережного септа, да не покусится никто на твою власть, Эмануэл Депрерадович...

   Так я узнала, что Ману назвали Десперадо не только за то, что он был отчаянным бойцом.

   Один за другим подходили к своему новому мастеру члены Левобережного септа. Он принимал их присягу. Не было ни торжества, ни радости, ничего такого в лице Маны. Лишь спокойствие и осознание того, что он выполняет свой долг.

   Когда они закончили, Ингемар набрал на своем телефоне номер.

   - Алло, это Ингемар. Необходима уборка. Адрес...

   Вызвав таинственную службу уборки, Мастер Киева сказал:

   - Ну, и, наконец, Адольф.

   Нидерер, только что присягнувший Мане, с перепуганным лицом вышел вперед.

   - Я так понял, ты обратил этого мальчика больным? Слухи не лгут? - немного устало и рассеянно спросил Мастер, пытаясь засунуть телефон в карман.

   - Нет, мастер, не лгут.

   - За твою несдержанность и неосмотрительность я лишаю тебя власти над ним. Ты не можешь наказать его или приказать ему...

   - Но я не хочу наказывать, я хочу лишь заботиться о нем, - взмолился седой юноша. - Иван...

   Он обернулся к Ване.

   - Ты можешь жить в моем доме, - сказал Кимура. - Я приму тебя как своего ребенка.

   - Ты можешь жить у меня, - сказала я.

   Ваня поднялся на ноги, мы с Сашей тоже.

   - Я... знаете, я, наверное, могу чувствовать дампиров, - сказал мальчик.