– Думаю, мне повезло.

– Где твой парень? Харрис, так, кажется? – спрашивает Эндрю.

– Бывший… – бормочу я себе под нос, крутя ножку бокала.

Грир бросает на меня колючий взгляд, я отвечаю ей тем же. Все же нечестно, что моя личная жизнь всегда открыта для всех, а ее жизнь, словно личный дневник, всегда на замке. Не дай бог упомянуть, что они расстались много лет назад, но до сих пор ведут себя так, словно ничего не произошло. Даже если они больше не живут под одной крышей и не считают себя связанными какими-то обязательствами, по сути, ничего не изменилось.

– Извини, не знал, – говорит он. – Вы были вместе на нашей свадьбе… Я просто предположил…

Грир делает еще один глоток, молча наслаждаясь вином, но тут ее взгляд падает на полированный деревянный пол. На миг я вспоминаю нашу с Эндрю свадьбу, тщательно продуманную и лишенную всякой индивидуальности, в шикарном отеле на вершине заснеженной горы. Никто не заглянул в наш новый дом на поздний завтрак или чтобы посмотреть, как мы разворачиваем подарки. Мы пригласили гостей. Мы проводили их. Список торжеств и увеселений был длинным и не оставлял времени для досужих разговоров.

– Пойду покажу комнату, – сообщаю я мужу, оставляя свой бокал нетронутым. У меня задержка уже несколько дней, но я еще не сказала об этом ни ему, ни кому-то другому. Пока не сказала. – Я думала, мы могли бы поселить ее в гостевой комнате на нашем этаже. Как ты считаешь?

Эндрю усмехается, обходит кухонный стол-остров и обнимает меня за плечи.

– Тебе не нужно спрашивать разрешения. Это ведь и твой дом тоже.

Я чувствую себя глупо, однако заставляю себя улыбнуться. Я живу здесь уже несколько месяцев, но все равно для меня это его дом. Вряд ли я смогу когда-нибудь привыкнуть к дому размером с церковь. Он прекрасен, но мне в нем неуютно, и уж тем более я не могу назвать его своим.

– Тем не менее я попросил Розиту подготовить гостевой домик, – добавляет Эндрю. – Я подумал, что Грир там будет удобнее. – Он вопросительно смотрит на нее. – Больше уединения. Меньше шума.

Я поворачиваюсь к сестре.

– Он прав. Это его неделя… наша неделя с Колдером и Изабо. Они будут здесь завтра.

Моя сестра хватает сумку и пристально смотрит на моего мужа. Он этого не видит, но я-то вижу. Ее мысли как будто написаны у нее на лбу. Насколько я знаю мою сестру, она уверена, что Эндрю пытается вбить между нами клин, хочет, чтобы я принадлежала только ему, чтобы мы с ней не были близки, как раньше. Но у него и в мыслях этого нет. Он заботится только о ней, о ее комфорте. Ему хочется, чтобы Грир понравилось у нас. Как только она узнает его лучше, то непременно поймет, какой он на самом деле.

– Гостевой домик потрясающий, – говорю я. – Могу показать его тебе. Хочешь?

Наши взгляды встречаются.

– Да, конечно.

Я делаю ей знак, чтобы она следовала за мной, но Эндрю не торопится выпустить мою руку. Мгновение спустя мы выходим через раздвижную дверь в задней части дома и обходим крытый бассейн с подогревом и джакузи с подсветкой и идем ко входу в гостевой домик.

Дом освещен, словно на Рождество. Внутри темная обшивка стен идеально гармонирует с теплым мерцанием светильников. Сразу чувствуется рука профессионального декоратора. Буквально все, начиная с огромного дивана натуральной кожи коньячного цвета, старинных потолочных балок и заканчивая декоративными подушками, обтянутыми мехом шиншиллы, собственноручно выбрал дизайнер, которого Эндрю самолетом доставил сюда из Теллерайда. Эндрю называет гостевой домик «причудливым», но что касается меня, то я сомневаюсь, что большинство людей сочли бы дом с четырьмя спальнями, дом площадью в две тысячи семьсот квадратных футов «причудливым». Думаю, причиной тому – близость главного дома. На его фоне все что угодно выглядело бы причудливо.

Войдя, мы проходим мимо столика со стоящим на нем огромным букетом свежих цветов, чью зимнюю белизну подчеркивают зеленые сосновые ветки. На каминной полке мерцают свечи, из колонок под потолком льется чарующий голос Эллы Фицджеральд. Воздух напоен легчайшим запахом кедра с примесью мяты, все диванные и декоративные подушки взбиты и красиво разложены. Сезон отпусков позади, но праздничное настроение остается. По словам Эндрю, в Глейшер-Парке всего два сезона: Рождество и почти Рождество. По-моему, лучшего места провести долгую зиму, чем это, просто не существует.