— Ну долго еще идти? Ты не мог свое богатство поближе найти? — вещало юное создание, плетясь в овраг за мной.

— Почти пришли! Тебя точно не станут искать? — я повернулся к девице и состроил серьезную мину. — Ато я ни с кем делиться не буду! Кроме тебя конечно! Ты же мне поможешь, так?

— Ха! Я папе сказала, что пошла к подруге, что через рынок живет! Я у нее иногда до вечера сижу, и ничего! А сколько там таких камешков? — девка повела своим носиком, изобразив гримасой, строгое недоверие, ну на свой взгляд.

— Еще три!

— Ого, это же сколько серебром? Десять, неа, пятнадцать точно! Сколько себе накуплю! И шапочку, и шубку, а сапожки какие я видала! Ой! Что ты… — словесный понос «козы» прервал мой нож у ее горла. Девка повалилась спиной на землю и скуля вытаращила на меня глаза.

— Мамочки! Не надо! Что? Что ты хочешь?

— Заткнись, не-то зарежу! — я прошипел самым своим «страшным» голосом ей на ухо. «Коза» сглотнула слезы и вцепившись пальцами в траву, покивала головой.

— Сколько тебе лет? Говори! — я чуть сильнее прижал лезвие ножа к горлу девки.

— Четырнадцать!

— Не пизди, вон уже сиськи торчат! — вспомнил я урок Кола по науке, как он называл — «Пездознавство».

— Через четыре месяца пятнадцать! Не дави!

— Это, ты целка?

— Чегоо? Что тебе надо? Мамочки! — создание прыснуло слезами и попыталось вырваться. Я придавил ее коленом и уловив момент, затолкал ей в рот кляп.

— Перевернись! — я ухватил за каштановые волосы и начал крутить ее голову помогая ногой ей перевернуться на живот.

Деваха после парочки болючих тычков локтем в бок, нехотя перевернулась. Я придавил своим коленом ее затылок в землю, и быстро, как учили, связал ее запястья. После, убрав колено с шеи, освободив каштановую голову, снова спросил на ухо — Ты целка? Если да, кивни! — В ответ только скулёж и вой через кляп. — Ну хуй с тобой, не хочешь по хорошему, будет по плохому! — я задрав сарафан начал стаскивать с нее трусы, на что деваха сначала замерла, затем начала выть и брыкаться ногами. Не милая, нихуя так не пойдет! Я хорошенько придавив ее ляжки своими коленями, срезал с нее трусы и запустил свою руку в промежность. Пальцы обдало горячим, с перепугу юная «коза» обоссалась. Треснув ей подзатыльника, морщась от мокрого, я продолжил досмотр, делая все как меня инструктировал учитель. Удостоверившись в наличии «обязательного условия» выполнения задания, я довольный делом отошел от трясущейся и хныкающей девки и присел рядом. Так, телка есть, пятнадцать почти есть, целка присутствует! Отлично! Однако как ее теперь, среди дня, тащить в сарай?… Есть! Надо ночи подождать, как раз и эта успокоится и я с ее родней порешаю, что бы некому было розыск организовывать, хех! Я оттащил девку подальше в овраг и тщательнее связав, прикрыл ее ветками кустарника.

— Полежи пока, отдохни-шепнул ей в розовое ушко и пригибаясь потрусил к ее дому.

Девчушку я затолкал в сарай уже за полночь. Усадив ее на солому и привязав к столбу, я пошел в дом Пака чтобы спросить где Кол. Не доходя до сеней, я заметил в окне огонек свечи, услышал негромкие голоса Пака и Кола. Подкравшись к приоткрытому окну, я припал ухом, превратившись в слух:

— Ну это же теперь совсем другие дела, Кол! А если проколется, если стратит? Отдуваться мне? Ты же знаешь в таких делах подводить заказчиков, могилу себе рыть! Ну не знаю…

— Ты не ссы Пак, я тебе говорю, будет с пацана толк! Я это дело вижу! Бабок на нем поднимешь! Вот помяни мое слово, Пак!

Послышался звон стаканов и шуршание. Водку пьют!