Она позвонила Семен Семенычу, договорилась, что машина заедет за ними в одиннадцать утра. Перегладила кучу вещей, искупала Здравку, которая перепачкалась, гуляя возле забора – похоже, высматривала брысенка – и, уже уложив дочку спать, перезвонила в ответ на сообщение воспитательницы Галины. «Позвоните, когда вам будет удобно поговорить».

Беседа не оправдала ожиданий. Альма спросила, ходит ли ребенок ее соседа в садик – слово «ларчик» она не решилась произнести, не зная, имя это, странная фамилия или кличка. В ответ прозвучало короткое «да» и описание услуг, которые предоставляет семейное предприятие: детей можно было оставлять до недели – при оформлении временного опекунства. Волей-неволей пришлось перейти к веже. Галина хотела не ребенка – у них с мужем уже было двое – а освежение наговора на изгнание семейных раздоров. Альма пообещала заехать за старой рассохшейся вежей – нужно было посмотреть, есть ли смысл с ней возиться, может быть, проще сделать новую. Она озвучила сумму, которую возьмет за работу, и получила вопрос: «Почему так мало? Если потому, что об этом просила Марианна, не слушайте ее, выставьте нормальный ценник».

Альма собралась с мыслями и объяснила:

– Я не работала и не буду работать бесплатно. Но и брать дорого не собираюсь. Если продавать вежи – или обереги – за большие деньги, оборотни начнут таить зло на мастера. Будет много тех, кому покупка не по силам. Но и даром отдавать нельзя. Об этом постоянно говорят все ведуньи и шаманы. Никто не ценит то, что досталось без оплаты или труда. Я хочу, чтобы к частичке моей души, вложенной в наговор, относились бережно. Не проклинали – «нам из-за этой вежи пришлось голодать», но знали, что могли бы на эти деньги купить что-то другое. Могли бы. Но выбрали мою работу.

– Спасибо, что согласились, – сказала Галина. – Мы с мужем будем рады вас увидеть в любое удобное для вас время.

Альма написала Семен Семенычу, что им придется заехать еще в одно место, и получила лаконичный ответ: «Хоть в три».

Утром Альма разок слазила на стропила и убедилась, что сосед еще не приехал. Машина под навесом отсутствовала – это можно было увидеть, если подползти прямо к окошку, сильно свеситься вниз и вытянуть шею. Следующие два часа ушли на уговоры – Здравка не желала превращаться, убегала, пряталась, жалобно пищала, и неожиданно согласилась встать на ноги при виде темно-фиолетового комбинезона с огромной божьей коровкой на спине. Захотела примерить, чем Альма и воспользовалась.

Ларчик и сын встретились им по пути, когда машина поворачивала на шумную улицу. Рысь стоял возле кафетерия и о чем-то оживленно разговаривал с двумя псами. Один из собеседников совершенно точно был волком – здоровенным альфой, хорошо упитанным и одетым в военную форму. Даму Альма затруднилась определить на взгляд. Волчица, лисица или кто-то еще – с ходу не поймешь. У волка за пазухой сидел щенок, шевеливший огромными бежевыми ушами. Братислав, восседавший на руках у отца, тянулся к щенку – то ли пытался ударить, то ли потрогать лапой. Когда автомобиль повернул, Альма прилипла к заднему стеклу и увидела, как альфы завершают разговор рукопожатием.

«Странно, что рысь так спокойно общается с волками».

Альма порадовалась тому, что ее не могли рассмотреть через тонированное стекло, и сосредоточилась на захныкавшей Здравке. До минерального источника доехали с песнями и уговорами – когда у Альмы в горле запершило от мурлыканья, привлеченный к делу Семен Семеныч негромко исполнил медвежью колыбельную. По приезде на место Здравка сначала отказывалась заходить в маленькую питьевую галерею, потом отказывалась даже нюхать воду, а когда рассерженная Альма заставила ее сделать глоток, шумно выплюнула – благо, что они к тому моменту уже вышли на улицу.

Оздоровительные процедуры провалились с треском. Альма мужественно допила воду, имевшую неприятный привкус, и решила подождать, пока созреют фрукты, чтобы употреблять витамины. Семен Семеныч сказал, что будет сам закупать ей нормальную клубнику и черешню, чтобы никто не подсунул привозное или тепличное – оно же вкуса не имеет, одни удобрения. Лежкая трава с приятным запахом.

Поездка в парк прошла без рыданий, но и удовольствия никому не доставила. Здравка смотрела под ноги и скучала, Альма старалась не сталкиваться с волками, оценивала неработающие аттракционы – Семен Семеныч заверил, что сезон начнется с первого мая – и размышляла, получится ли заманить дочку на какую-нибудь карусель. Чуть веселее прошел визит в детский сад. Здравка заинтересовалась играющими рысятами, превратилась и осторожно подошла к ним, чтобы рассмотреть машинку-танк, катающуюся из одного угла веранды в другой.

Альма тщательно ощупала вежу, поняла, что она требует ремонта – в жилище теплилась жизнь, которую нужно было очистить от наносных споров, получила задаток, прошлась по комнатам. Детский сад ей понравился – чисто, уютно, пропитано домашним кошачьим духом.

– Мы будем иногда приезжать, если вы не против. Я не хочу оставлять Здравку надолго, буду сидеть рядом и заберу, если она начнет капризничать. Марианна постоянно повторяла, что ей нужно общаться с другими котятами.

– Любой оборотень нуждается в обществе себе подобных, – вежливо и обтекаемо ответила Галина.

От идеи пообедать в городе Альма отказалась – Здравка не пожелала превращаться и становиться на ноги, а тащить котенка в кафе казалось неуместным. После недолгих раздумий она попросила Семен Семеныча отвезти их домой. Там-то – почти возле машины – и случилось крайне неприятное недоразумение. Недоразумение, в котором некого было винить – только себя и свой длинный язык.

Маленький брысь Братислав побежал к ним через улицу, задрав короткий хвост и пачкая лапы в весенней грязи. Здравка немедленно рванула навстречу новому знакомцу. Альма побежала за Здравкой, рысь, выскочивший из своей калитки – за сыном.

Они почти столкнулись, подхватив котят на руки. Отступили на шаг назад. Рысь улыбнулся, вежливо сказал:

– Здравствуйте! Извините, если Брайко вам докучает. Он еще маленький, не все можно втолковать. Если хочет поздороваться, поиграть – не удержишь.

– Здравствуйте! – ответила Альма.