– Нет, его дом через полквартала. Если просто смотреть – ничего не видно. Но если подняться на чердак, влезть на стропила и выглянуть в маленькое окошко, то да. Видно.

– Альма, – после долгого молчания проговорила Марианна. – Ты знаешь анекдот про мужика, комиссию, шкаф и женскую баню?

– Нет, – честно ответила Альма. – Не знаю.

– Я почему-то так и подумала. Слезь со стропил и займись чем-нибудь полезным. Испеки пирог, склей заготовку под вежу. Про тебя спрашивают. Между прочим, Галина из детского сада, которую я тебе рекомендовала, интересовалась, берешь ли ты заказы. Я ей сейчас позвоню, спрошу, знает ли она что-то об этом альфе – коты на юге наперечет. А ты подумай, вдруг захочется поработать. Отвлечься от опасений. Да! Ты говорила, что рысь был в форме. Какого цвета?

– Темно-синего, – доложила Альма. – Эмблему и погоны я не разглядела. Слишком далеко.

– Понятно. Жди моего звонка.

Через час Марианна сообщила:

– Я все знаю. Это Ларчик из МЧС. Я его помню, он в соседнем кабинете льготы оформлял. На моей памяти это единственный кот-альфа в Хвойно-Морозненске, получивший статус отца-одиночки. У него сын наполовину древесный барс. Брысь. Брысенок.

– Ларчик? Брысенок? – растерянно переспросила Альма.

– Нет, брысенок не Ларчик. Брысенка зовут Братислав. Ларчик – папаша. Его кошка на следующий день после родов на заимку уехала. От ребенка отказалась. А Ларчик забрал сына из роддома. Теперь Ларчик переехал на юг, потому что врачи порекомендовали сменить климат – не ему, ребенку. Галина говорит – Ларчик вежливый, спокойный, очень привязан к сыну. Он Братислава на сутки к ним в садик привозит, когда уходит на смену.

– Он тут работает?

– Альма, – в голосе Марианны появились укоряющие нотки. – Не всем достается в наследство выгодный участок земли. Он работает. Сутки на службе, трое дома. Может быть и к лучшему, что вы соседствуете. Тебя же не заставишь отвозить Здравку в садик, а ей надо общаться с другими котятами. Понимаю, что идеальной соседкой для тебя была бы кошка, но…

– Что?

– Не думаю, что этот Ларчик будет тебе досаждать. Уехал он явно не для того, чтобы ухлестывать за кошками. Выбор у него и в Хвойно-Морозненске был богатый. Когда он документы сдавал и забирал, ему в коридорах прохода не давали. Не исключено, что какая-нибудь кошка к нему скоро приедет. Если дома родители не одобряли очередную невесту.

– Спасибо, – растерянно, но искренне поблагодарила Альма, которая еще не разобралась в куче свалившейся на нее информации. – Ты столько всего узнала. Спасибо, мне стало спокойнее.

– Если он вдруг начнет переступать границы, то всегда можно переехать, – напомнила Марианна. – Я не расслышала, ты возьмешь заказ на вежу для Гали?

– Возьму, – сказала Альма. – Дай ей мой номер телефона. Обговорим детали.

Она таила смутную надежду, что воспитательница Галина разговорится, что-нибудь расскажет про рысей. Переезжать хлопотно – не из-за вещей, а потому что Здравка только-только привыкла к месту. Нужно узнать побольше. Мало ли… вдруг в разговоре с воспитательницей промелькнет что-то, что неважно для Марианны, а принципиально неприемлемо для Альмы. Мало ли что…

На стропила Альма слазила всего два раза. Первый – когда только стемнело. Второй – незадолго до полуночи. Свет в окнах дома рысей не горел. Видимо, кот утром заступил на суточную смену.

«Значит, завтра вернется. Ну а мы уедем. Проведем день вне дома. Посмотрим на источник, попробуем минеральную воду. Погуляем в каком-нибудь тихом месте. А потом вернемся и испечем пирог».