– Ну, я…

– «Ну, я», – передразнил ее незнакомец. – Тогда слушай. Езжай сейчас на Театральную площадь, метро еще работает, или, если хочешь, такси возьми. Дойди до Никольского собора, там сегодня долго открыто. Зайди в него задом наперед…

– Нет! Я не буду заходить в церковь задом наперед! – решительно ответила Валечка. – Грех это.

– Ой, вот только не надо изображать из себя праведницу… И вообще, что ты понимаешь во всем этом?

– А что тут не понимать?

– Да нет, многое не понимаете вы все… Грех, благо… Небесная иерархия на самом деле очень сложна. Человечество много размышляло на эту тему и оставило массу источников – письменных, архитектурных и прочих. Вы пытались объяснить себе мир, исповедуя религии, создавая конфессии. Очень многое угадано правильно. Да-да, человечество право во многом. Неправо оно только в том, что постоянно проливает кровь, доказывая себе подобным, что их вариант объяснения мира и его законов лучше, чем у других. Однако я увлекся. Вернемся к нашей теме. Чтобы было доходчивее, я попробую объяснить тебе кое-что на понятном тебе языке, употребляя знакомые тебе имена и определения. Во-первых, истинно верующие не ходят к бабкам, они полностью доверяют свою судьбу тому, кого вы называете Всевышним… Во-вторых, если говорить о грехах и праведных делах, то ты уже нагрешила столько, что оттого встанешь ты спиной к церкви или лицом не изменится уже ничего…

– Когда это я грешила? – опешила Валечка. – Я всю жизнь работала, любила только одного человека.

– Если ты думаешь, что совершаешь большой подвиг, бросая всю себя в жертву другому, то это не подвиг вовсе, а грех большой, самоубийству подобный, ибо тебе дали жизнь, чтобы ты могла ею распорядиться, а не растратить ее полностью и бросить под ноги быдлу на поругание …

– Постойте, почему на поругание? А как же любовь?

– А ТЫ разве не достойна любви? Какие-то пошляки придумали метафору про бабочку, летящую на огонь. И видимо, забыли, чем насекомое отличается от человека. У насекомого слишком примитивно развит мозг. Поэтому ему все равно, сгорит оно, будет съедено пернатыми или раздавлено башмаком.

– По-моему, вы немного утрируете.

– Нисколько! Мозг – неплохая штучка. И им нужно пользоваться, раз уж он у тебя есть. Любовь не должна полностью затмевать разум. Ты же человек. А человек, как у вас говорят, есть создание, сотворенное по образу и подобию Божию. А посему, целью жизни каждого должно быть максимальное приближение к этому образу и подобию – вам следует совершенствовать себя постоянно и неустанно, открывать, познавать, учиться, становиться сильнее. Разве ты воплотила в жизнь содержание хотя бы одного из этих императивов? Тебе даны предпосылки, таланты, способности. Как же ты смеешь пренебрегать этими дарами, не обогатив свое бытие знаниями, событиями и созидательным трудом?

Валечку охватило то чувство, которое охватывает человека, только что заслушавшего несправедливый приговор суда… Задыхаясь от недоумения, она спросила:

– А как же Христос? Он ведь тоже жертвовал собой во имя жизни других?

– Ты все перепутала, глупая… Да, несомненно, жизнью можно пожертвовать во имя спасения другого. Как у вас говорят «смертию смерть поправ…». Но между смертью во имя жизни ближних и швырянием подаренной тебе жизни под ноги недостойным этого, лежат бездны…

– А как же тогда…

– У меня мало времени, и это не семинар по герменевтике, – перебил ее незнакомец. – Многие люди читали Новый Завет… И Ветхий – тоже… Но не каждый понимает то, что именно там написано… Основополагающие тексты религий написаны другими категориями, нежели обыкновенные лексические единицы, они переведены на многие языки… Многие понятия, задуманные первоначально, утрачивают свой истинный смысл или, как минимум, искажаются через фильтр множества переводов… Если я с каждым буду проводить просветительскую работу и опровергать их профанные мнения… Да и вообще, слишком сложно объяснять, что и как взаимосвязано… Однако заболтался я с тобой… Мне действительно пора. Дальнейшие технические детали тебе объяснит мой сотрудник. Он и так просил у меня свидания с тобой. И вообще ходатайствовал за тебя у Шефа… Прощай…

Туман снова застлал незнакомца. И Валечку. Она опять ничего не видела. Ее окружала густая белая пелена. Ей стало страшно. И как-то очень тоскливо. Захотелось заплакать. Дым снова начал расходиться. Незнакомец исчез. Вместо него на скамейке сидел уже другой человек, облаченный в серую рясу. Валечка начала вглядываться в его лицо и тут тишину пронзил знакомый бархатный голос:

– Валюнь, не печалься, душа моя…

– Яшка? Ты же… Ты же ведь… умер…

– Нет, я не мог умереть, потому что это… невозможно. Такие, как я, просто в нужный момент уходят со сцены, но тем не менее, не перестают наблюдать за жизнью…