27

В голове творился настоящий бардак. Казалось, будто вместо мозгов опилки, покрывшиеся плесенью, которые при каждом новом шаге подпрыгивали и рассыпались. Тео залпом выпил бутылку воды, а потом это же количество жидкости вышло из него несколькими минутами спустя. Зато стало легче.

Он принял душ, умылся, переоделся в свежую одежду. Зачем он вчера так напился? И ведь он точно помнил, что с каждой новой стопкой текилы веселее ему не становилось. Скорее наоборот. Всеобщее веселье вызывало лишь раздражение. Бросив болезненный взгляд на задний дворик, Тео вдруг задался вопросом: а как он вообще оказался в этом бунгало? Сам ли пришел или с чьей-то помощью? И почему у него такое чувство, что помимо желудка, в нем пустовало что-то ещё?

Дверь в спальню Алексии была закрыта. На долю секунды он даже обрадовался, что она не видела его пьяным, потому зрелище наверняка было так себе. Но вот в мыслях промелькнуло её обозленное личико и белая кружка, которая так и стояла на темной столешнице…

Массируя переносицу, Тео пытался вспомнить вчерашнюю ночь. Он вернулся в бунгало с двумя чемоданами, размышлял о своем проколе по части контроля собственных чувств, как вдруг позвонил Лев и сказал, что в баре снова шумная вечеринка и танцы.

– Я предупреждаю тебя, чтобы потом ты не спрашивал, почему никто тебе ничего об этом не сообщил! – сказал он в трубку.

И он ушел.

Пил.

Танцевал.

Пил.

Пил.

Курил…

«В тебе нет ничего необычного! – пронесся в голове его собственный голос. – Ты просто пойми, что в тебе нет ничего! Ни-че-го. Ты заурядная. Странная. Местами даже нелепая!»

– Какого черта… – пробубнил он, отказываясь верить собственному голосу.

Тео подошел к двери соседской спальни и тихонько постучал. Возможно, это был всего лишь его сон? Постучав чуть громче, он спросил:

– Алексия, ты здесь? Извини, если я сейчас разбудил тебя, но тут такое дело, – нервно хмыкнул он, – которое требует незамедлительного разъяснения. Потому что лично я ненавижу испытывать чувство вины, а оно у меня сейчас, поверь, весит несколько тонн… Что я несу? Просто можешь выйти, пожалуйста? Ты ведь здесь? Или ушла на пляж с подругами? Короче говоря, я открываю дверь и если ты вдруг окажешься голой в постели… Лучше прикройся, потому что я должен тебе объяснить свое поведение, пока ещё не до конца протрезвел. Потому что потом я навряд ли решусь на эти объяснения. Алексия?

Он опустил ручку и осторожно открыл дверь. Постель была застелена, в комнате пахло нежностью её бархатной кожи. Тео хотел было закрыть дверь, как вдруг заметил приоткрытую дверцу шкафа, в котором горел свет. Он подошел, чтобы закрыть его, но заметил, что внутри не было ничего. Распахнув дверцы, Тео заглянул в каждый ящик – пусто. Чемодана нигде не было, в ванной комнате пустовали полки, на которых стояли её разноцветные бутылочки. Да, половину она разбила, когда швыряла их в него, но у нее точно оставалось ещё достаточно средств… Он знал это, потому что любовался тем, как она втирала в свое гибкое тело масляные лосьоны.

– Алексия? – позвал он громче.

Неужели ей нашли новое бунгало и соседа?