Стазисное поле, закрывающее арку, рассеялось, будто его и не существовало, и в зал мягким шагом вошла Элен Пирс.
Ни следа наёмницы Омеги в ней не осталось. Лицо было спокойным, мягким, грустным. Словно на фотографии из старого альбома, где молодая женщина задумчиво смотрела в кадр, держа на руках маленького Эйвена.
– Десять секунд, – произнесла Элен. – Лара, вам двоим лучше…
– Я знаю.
Таисса ошеломлённо смотрела на них. О чём это…
В следующий момент Лара резко потянула Дира на пол.
А ещё секунду спустя сотрясся пол и до них донёсся далёкий грохот.
– Даже когда я ещё не была наёмницей, – спокойно произнесла Элен, глядя на Принца Пустоты, – я не чуралась некоторых спецэффектов. Потёртое сенаторское кресло мало помогает против тех, кто хочет тебя убить.
Вернон прикрыл глаза на секунду. Он, как и Таисса, стоял совершенно неподвижно. Его тоже сдерживало невидимое поле?
– А, – произнёс он. – Конечно же. Ракеты, питаемые аурой… вот только откуда аура у тебя?
– Ниоткуда, – раздался презрительный голос Лары с пола. – Я оставила пару сюрпризов, чтобы она устроила тебе фейерверк. Взорвалась только первая ракета. Ещё пятьдесят ждут своего часа. Двадцати достаточно, чтобы от твоей сферы остались только обломки.
– Врёшь.
Лара пожала плечами.
– Даже если ракет не пятьдесят, а семь, это мало что изменит. Я хорошо подготовилась.
28.4
Вот чем Лара занималась, когда они с Диром застали её почти плачущей. Она оставалась Светлой… и она продолжала работать.
– А энергетические барьеры, – продолжала Лара, – ты по всей сфере не расставишь, правда? Так что выбора у тебя нет. Ставь сферу на аварийный режим, замораживай время и выпускай нас, пока сферу не разнесло на куски. Как только выпустишь, я дам тебе координаты ракет… и делай что хочешь. – Лара усмехнулась. – Иначе ты никогда не запустишь свою сферу заново.
Она улыбнулась холодной улыбкой истинной Светлой. В такую улыбку мог бы влюбиться Великий Тёмный.
И уже влюбился Тьен.
– Аварийная остановка предусматривает, что я больше не запущу сферу, – проронил Вернон.