Обед уничтожили вчетвером, а потом продолжили. Гаэтано пришлось постараться, чтобы выйти победителем, что это будет, если его обыграют девчонки или подчинённый?

— Ладно, хватит. Аннели, а ты не взяла скрипку?

— Нет, но я могу за ней сходить, — улыбнулась золотоволосая.

— Ты играешь на скрипке? Круто! — восхитилась девчонка Анна. — А я уже нет, — добавила она со вздохом.

— Как — уже нет? А раньше играла? — тут же сделала стойку Аннели.

— Четыре года. А потом скрипка перестала в меня вмещаться.

— И ты бросила музыку? — и смотрит так, будто услышала что-то несусветное.

— Вот ещё, нет, конечно! У меня остались фортепиано, гитара, флейта и вокал. Ну и теория ещё. Слушай, у меня есть гитара. Давай попробуем поиграть вместе? У тебя мелодия, у меня аккомпанемент. Я умею, правда.

— Давай! — с воодушевлением согласилась Аннели.

Они сказали, что ещё вернутся, и вместе убежали, и обещали прийти, как только состроят свои инструменты. Вернулись через пару-тройку часов — Гаэтано даже поспать успел. Принялись понемногу пробовать — Аннели играла мелодию, а Анна подбирала к ней аккорды — сначала тихо, потом всё громче и увереннее. А потом они сыгрались, и дальше дело пошло как по маслу. Или кто-то из них владел телепатией, или просто все музыканты так умеют, но получилось круто.

К ним снова набились все, кто ходил вокруг и слышал. Потом ещё к Гаэтано пришёл Гвидо, и пара других парней, а к Октавио пришла Франческа после работы, Анна ей нешуточно обрадовалась, обняла, обтрогала и сказала, что рада видеть её здоровой и просто рада видеть.

Ужинали в итоге тут же и большой толпой. К ужину пришла ещё и Кьяра, сцена с радостной Анной повторилась, а потом ещё Кьяра позвала её к ним жить — у них Джованнина, как она сказала, временно мигрировала и не обидится, если Анна проведёт две-три ночи у неё в комнате. Анна обрадовалась и обещала поговорить об этом с тётушкой. Хитро улыбнулась и добавила — хотя, наверное, Эла не обижается, когда я выселяю её ночевать к монсеньору. Дать девчонке по мозгам было, в общем, некому, никто и не дал. Вот уж воистину — наш человек!

Развесёлое сборище разогнал Бруно — незадолго до полуночи. Сказал, что больным надлежит спать, чтобы выздоравливать, а здоровым — чтобы утром идти и работать. Девчонкам предложили донести инструменты, они не отказались. Гвидо отправился с Аннели, а Кристиано повёл Анну.

Вывод дня оказался удивительным: и от девчонок бывает толк. С ними можно не только в постель, ну или танцевать, или гулять, но и просто веселиться тоже. С некоторыми — точно.

Элоиза ждала Анну. Юная барышня утром мелькнула, подобно дуновению ветра, бросила в гардеробной сумку и гитару, и исчезла вместе с Доменикой в направлении медицинского крыла.

Вечером оказалось, что исчезла ещё и гитара. Элоиза подумала — до полуночи, а потом уже искать.

Бесценная племянница появилась без четверти двенадцать, с инструментом, в сопровождении Кристиано, ординатора Бруно. Впрочем, тот увидел Элоизу, опустил глаза, вежливо попрощался и сбежал.

— Я смотрю, жизнь удалась? — поинтересовалась Элоиза.

— Да-да-да, спасибо тебе огромное, что разрешила приехать! — отсутствием благодарности Анна не страдала никогда. — Даже если потом на каникулах со мной больше не случится ничего интересного, то я всё равно довольна и счастлива!

— И в чём нынче счастье? — сощурилась Элоиза.