Задачи встретиться с кузнецом не было, следовательно, и карта, необходимая для выполнения задания, не была добавлена в игровые протоколы. Приходилось искать Кренейские ворота, спрашивая случайных игроков и привлекая к себе ненужное внимание.

– Что делает королевская стража в этом районе? – слышал Джаво удивленные вопросы, тщетно пытаясь определить, говорят это реальные игроки или имитации.

«И чего мне ждать от таких вопросов?» – вертелось в голове молодого стражника. Район не был опасным – вряд ли на игровой площадке «Фивы» в закрытом городе вообще существуют районы, где чужаку лучше не появляться, но… Блуждая по узким улочкам, Джаво жалел, что нет возможности подраться с ворами. Был ли он уверен в своих силах? Нет. Но вылететь из игры казалось не самым худшим, что может случиться. Что если отец уже нашел стороннюю программу для нейропатов, о которой рассказывали Рахаб и Турелла? Что если работы над альтернативным терминалом переходов продвинулись дальше и теперь можно там задержаться? Джаво понимал, что долго не выдержит в новой среде обитания, где сознание растворяется в системном коде схем жизнеустройства, но разве нельзя ко всему привыкнуть?

Он услышал очередной шепот за спиной, резко обернулся и, обнажив клинок, шагнул на группу мужчин, которые тут же бросились наутек.

– Куда же вы! – разозлился Джаво, пытаясь догнать хоть одного из них.

Мужчина был имитацией, и адаптивные алгоритмы явно не собирались позволять молодому стражнику догнать беглеца. Игровые системы, казалось, дразнят Джаво, заводят не то в ловушку, не то…

– Вот это номер! – растерялся Джаво, увидев кузницу на берегу уходившей под городскую стену реки.

Звук журчащей воды ощущался, казалось, на уровне осязания, проникая вибрациями в протоколы точки сборки. И еще гулкие удары молота о наковальню в кузнице – нечастые, но постоянные и размеренные, словно созданные специально для того, чтобы, сливаясь с журчанием воды, создавать замысловатый мотив. Над входом в кузницу была размещена гравюра бога Гефеста, покровителя кузнечного дела, – информация была заложена в игровую точку сборки всех игроков, наравне со сведениями о каждом божестве игрового мира.

Джаво неловко помялся возле кузни, затем понял, что встречать его не выйдут, и решился войти. Тяжелая кованая дверь открылась не сразу, как будто специально испытывала решимость гостя войти. Молодой стражник почувствовал, как лицо обдало жаром. Звук ударов молота о стоявшую в центре кузни наковальню усилился. Сам кузнец был черным от копоти. Крупные капли пота катились по лицу и мускулистым, покрытым ожогами рукам. Грудь и ноги скрывал кожаный фартук. В дальнем углу находился дышащий жаром горн и меха, приводимые в движение невидимой силой. Вдоль других стен были свалены дивные кованые изделия.

– Ну и что привело тебя ко мне, путник? – пафосно спросил не поворачиваясь кузнец Зотикос, продолжая работу. – Ищешь несокрушимое оружие или украшения для возлюбленной? А может, кубок, который ты поднесешь своему господину? Или колесницу на золотых колесах, способных катиться как живые?

– У меня не совсем игровая ситуация, – смутился Джаво, не в силах отвести взгляд от оружия.

«Интересно, на сколько уровней возрастут мои навыки, если я приобрету один из таких мечей?» – думал молодой стражник, не замечая, что кузнец прекратил работу и смотрит на него, ожидая продолжения.

– Так что за ситуация? – поторопил Зотикос молодого стражника.

Джаво вздрогнул, извинился и спешно рассказал о том, что с ним произошло на рынке.

– А как ты узнал, что причина в измененных протоколах точки сборки? – спросил кузнец.

– Старик Латуш помог.

– Старик Латуш? – Зотикос недоверчиво нахмурился. – Так это он послал тебя ко мне?

– Он сказал, что ты хороший человек и поможешь мне с моей бедой.

– Гм! А он сказал тебе о плате, которую я беру за подобные услуги?

– Нет, только что ты хороший человек… – Джаво забыл, что совсем не похож на ребенка, и машинально пытался давить на жалость.