На тело навалилась тяжесть. Не пошевелить ни рукой, ни ногой. Уши заложило. Слышен только мощный рев двигателей.

Арман чуть повернул голову вправо. Стекло шлема скафандра чуть запотело от дыхания.

Присмотрелся к Алексею. Зубы сжаты, на лбу капельки пота. Голова трясется от толчков. Дальше, в иллюминаторе, видно голубое небо. Изредка мелькают клочья облаков.

Скосил глаза влево.

Третий член экипажа, француз Андрэ, сосредоточенно морщит лоб и покусывает нижнюю губу. Есть у него такая привычка. А в остальном, как будто и не ощущает перегрузок, паршивец. Как будто в кафе сидит и размышляет, что заказать на ужин.

У самого Армана скрутило желудок. Он уставился вперед, морщась и заставляя себя следить за показаниями приборов.

С момента запуска прошло всего полторы минуты. Он зажмурил глаза. Низ живота затягивало в пятки.

Сквозь шум двигателей послышался короткий писк. Арман тряхнул головой. Слуховые галлюцинации, плохой признак. Не потерять бы сознание. Вот будет потеха, если командир экипажа свалится в обморок, как старшеклассница при виде крови.

Сколько продолжалась пытка, он не заметил. Просто шум притих, нагрузка спала. Потом ощутимый толчок и грохот. Отделились ступени.

Голубое небо в иллюминаторе исчезло. Вместо него темнота.

И ощущение легкости в теле.

– Луч, как слышите? Как самочувствие, парни? – это диспетчер ЦУПа – Как слышите?

Арман переглянулся с товарищами.

– Самочувствие? Какое может быть самочувствие, если по тебе каток проехался? – проворчал Алексей – У меня зубы болят, как у акулы.

– Это ты челюсть сильно сжал, я видел – заметил Арман. Глянул на француза, спросил по-английски – Андрэ, как ты?

Иноземец покачал головой. На губах кривая улыбка, как будто лимон жевал.

– Земля, все в порядке – доложил Арман.

– Что там с зубами у Иволгина? Причем здесь акула? – встревожился ЦУП.

– Притом – ответил Алексей – Вы стих про Айболита забыли, что ли? Зубки болят у бедных акулят.

– Земля, не обращайте внимания – успокоил Арман – Это шутка. Если что, я сам вырву больные клыки.