Один снимок изображал могучую ступню «Лесли», опускающуюся прямо на зрителя. Эффект присутствия был таким острым, что я непроизвольно принялась шарить глазами по полю брани в поисках большой черничного цвета кляксы с обломками фотокамеры, оставшейся от чересчур настырного «папарацци». Увы, пол, усеянный разного рода неаппетитными обломками и ошметками подобной отметины не имел, позволив мне подивиться не только оперативности, но и феноменальной верткости репортеров.
Прямо перед нами располагалась «трибуна» сыррян, купивших одно на всех кресло, одну банку «Космо-Колы» и один шарф, превращенный в транспарант с надписью: «Ура бесстрашным гражданам Пуссикета!», будто сражалась на «нашей» стороне не менее, чем рота котов. Все ксенофобские заморочки перед лицом общей опасности были решительно отброшены. Видимо, коллективизм был у доблестных подчиненных премьер-полковника Ииика в крови…
Жаль, что насладиться зрелищем битвы в полном объеме нам с Зарегандой-диу не удалось: волокущий за собой омерзительные внутренности «кожаный» монстр уже успел напрочь отломить у «железяки» его колющее оружие и теперь теснил того к дальней от зрителей стене, методично молотя, превратившимися в сучковатые «дубины», щупальцами по его «голове». После особенно сильного удара «Лесли», изрядно приплюснутый живым свайным молотом, крякнул и с размаху сел на пол так, что станция вздрогнула будто к ней причалил по меньшей мере десяток космолайнов одновременно или многотоннажный космотанкер. Развить успех выдохшийся «многорук» не смог, покачиваясь над сидящим «Джонсом», с грацией мертвецки пьяного водопроводчика.
Разочарованные зрители тут же завопили, возмущенно забрасывая «ринг» пустыми баночками, бутылками, программками, шарфами и прочим мусором. К вяло копошащимся бойцам решительно подошел господин Ловенбухр, добровольно вызвавшийся быть арбитром, оценил обстановку и поднял над головой скрещенные руки.
– Брэк! – зычно пробасил он, приложив ладони раструбом ко рту и разом, без всякого мегафона, прерывая вакханалию недовольных фанатов. – Перерыв!
19
Нет, не обманули самозванные «администраторы» спонтанного шоу. И кордебалет (причем, еще какой – сводный гуманоидно-негуманоидный!) наличествовал, и пиво бесплатное подали, хотя и всего по одной баночке, да и не самой лучшей марки – местную «Лазурную Арахас[34]» ни в какое сравнение не идущую с нашим «Жигулевским».
Но группа поддержки была на высоте. Я даже испытала некоторую досаду, что мне не предложили попрыгать практически неглиже в общей компании, слаженно задирая ножки и размахивая пышными снопами серебристого серпантина. Ревность усугублялась тем, что среди интерпланетного танцевального коллектива, тон в котором задавали, все-таки, мои соотечественницы, я разглядела несколько весьма знакомых по «солярию» лиц и прочих мест…
А пока бойцы отдыхали и приходили в себя, каждый в своем углу импровизированного ринга, в который превратилась площадка перед шлюзом, предупредительно окруженная канатами. Зал ожидания мигом обратился в довольно хорошо оборудованный стадион, украсившись огромным телеэкраном, на который попеременно транслировалось изображение с десятка камер, установленных в самых неожиданных местах, вроде спинки «кресла» (скорее уж ложемента), на котором не то сидел, не то возлежал «кожаный». Зрелище, я вам скажу, было еще то…
Поле боя освободили от большей части мусора, бывшего некогда составной частью обоих «боксеров», а заодно от сотен пустых баночек, пакетов и бумажек, набросанных на сцену болельщиками. Неведомо откуда взявшиеся секунданты в белых костюмчиках даже попытались объяснить отдыхающим монстрам правила единоборства, обозначить разрешенные и запрещенные приемы, выработать систему штрафных очков… Но, если «железяка» (Лесли я его уже и в кавычках бы не назвала) еще выслушивал суетящихся вокруг него рефери, монотонно кивая тем, что заменяло ему голову, то второе страшилище встречало непрошеных советчиков «в штыки», норовя стегнуть толстенным щупальцем, а то и поймать ненароком. Слава Богу, что адагрухцы, как я уже вам сообщала, обладали феноменальной проворностью и удовлетворить не то любопытство, не то аппетит, монстру так и не удалось…
Словом, время до гонга, возвещающего начало второго раунда «схватки Титанов» пролетело незаметно.
– Господин полковник? – изумленно вытаращились мы с Зарегандой-диу на Ррмиуса, совершенно неузнаваемого в каком-то расписном балахончике и широкополой шляпе, когда он подобрался к нам где-то через пять минут после начала второго раунда, воспользовавшись тем, что внимание всех, включая нас, было приковано к арене. – Почему вы здесь, а не там? Как же без вас… Лесли?
Нельзя сказать, что продолжение боя порадовало зрителей таким же фейерверком финтов и приемов, которым изобиловало начало. Судя по всему, бойцы изрядно подрастратили силы, а, возможно, и «здоровье» в первом раунде, поэтому старательно экономили как первое, так и второе. Теперь они топтались друг вокруг друга, словно огромные танцоры, никак не могущие приладиться для исполнения какого-то фантасмагорического танго или вальса. Возможно, обжегшись на прямых атаках и отчаявшись уничтожить противника безрассудным молодецким наскоком, оба теперь тщательно изучали все сильные и слабые стороны, чтобы просчитать все имеющиеся в запасе уловки и действовать уже наверняка.
– Лесли – машина самообучающаяся, – сразил меня наповал мур Маав, выхватывая из щупалец Зареганды-диу вторую, непочатую банку халявного «Арахаса» и надолго присасываясь к ней. – Теперь я ему уже ни к чему. Быстродействие и емкость его нейросистемы намного превышает аналогичные параметры любого разумного существа. Такой «водитель», как я теперь только сковывал бы его маневр…
Интересно, это пиво так повлияло на самооценку нашего выдающегося во всех отношениях шефа или он доселе просто искусно скрывал ото всех такую нелишнюю для существа его профессии черту своего характера, как склонность к самокритике? Кстати, и интереса к алкоголю я у него тоже ранее не замечала. Может быть адагрухцы подмешивают в свое пойло валерьянку?
– Что за гадость вы мне подсунули? – тут же разом опроверг все мои измышления непробиваемый кот, брезгливо отставляя изрядно ополовиненную банку и подозрительно прислушиваясь к своим ощущениям. – Отрава какая-то… Не могли что ли простой воды для измотанного боем оперативника припасти? Или, еще лучше, молочка. А вообще, я бы не отказался от чего-нибудь успокоительного…
– Валерьянка в номере, – отрезала я. – Если желаете – можете сами сходить. Слуг поблизости не наблюдается.
– Может быть я?.. – приподнялась из кресла восхитительная Зареганда-диу, готовая услужить этому эгоисту, перед которым заметно робела.
– Сидите! – удержала я ее. – Господину маркизу успокоительное требуется не больше, чем нам с вами. Или вы желаете полюбоваться на схватку уже трех монстров? Ручаюсь, что третий, в лице милейшего нашего мур Маава, переплюнет двух первых, причем, намного.
– Н-н-нет…