При проведении первого следствия в 1988 году также была обнаружена большая впадина со следами огромных костров и высоким холмом пепла с углями, но члены следственной бригады почему-то решили, что возле кострища грелись обреченные на уничтожение люди и каратели. Об этом сообщили в печати члены Правительственной комиссии. Так что эту важную улику в протокол тоже не внесли, не провели экспертизу пепла, как, впрочем, и всех вещественных доказательств вообще. Сразу задумываешься: какое странное следствие… Но это если не знаешь, что его результаты были заданы ещё до его начала кукловодами из Москвы и Вашингтона. Вопросы есть?

Конечно, вопросы есть. Но само отношение и ход следствия противоречат исторической правде: большой террор свирепствовал в СССР в 1937–1938 годах. Это неоспоримо и общеизвестно. А самовольное продолжение его и перенос в Белоруссии на 1939–1941 годы, как и нанесение этих дат на памятный знак в Куропатах, противоречат исторической науке и фактам. Они свидетельствуют лишь о специальном заказе и приказе сверху, исходящем от Горбачёва/Яковлева, их хозяев из Лэнгли — штаб-квартиры ЦРУ США. В январе 1994 года президент Бил Клинтон побывал на холме в Куропатах, собственно, он и приехал в Беларусь с этой целью. И это тоже весьма подозрительно, господа!

Заговорщики в лице Быкова и Позняка в 1988 году при подготовке текста статьи «Куропаты — дорога смерти» обсуждали поочерёдно каждую проблему, которую необходимо было рассмотреть в предстоящей операции по фальсификации фактов и событий. Чтобы как можно лучше решить задачи, поставленные перед ними американцами. И тогда они пришли в замешательство от рассказа братьев Луцкевичей о том, что гитлеровцы перед отступлением из Белоруссии зачищали следы злодеяний. Друзья Быкова и Позняка подробно рассказали, что сами лично наблюдали, как советские военнопленные раскапывали куропатские могилы на холме в 1943–1944 годах. Поднимали из могил тела расстрелянных в 1941–1944 годах мирных людей, в основном евреев, как советских, так и привезённых из Европы. При этом специальный фельдшер осматривал трупы, извлекал предметы, содержащие драгоценные металлы (ювелирные изделия, зубные протезы, коронки, пломбы). А сами останки сжигали на кострах, измельчали кости, суставы, перемешивали их с песком.

Выход из затруднения нашёл и подсказал подельникам В. Быков. Он предложил сразу же в своей статье, готовившейся к публикации, обвинить НКВД и советскую власть в том, что после войны те таким способом заметали следы довоенных преступлений. То есть после войны среди разрухи и нищеты они раскапывали могилы, сжигали трупы своих довоенных жертв. Быков сам сформулировал и внёс в готовящуюся статью несколько фраз на этот счёт, так всё и было напечатано в статье «Куропаты — дорога смерти». При этом он заявил: «Пусть теперь они (НКВД) оправдываются, а мы будем сторонними наблюдателями, их критиками и обвинителями». Во всём СССР не было даже намёка на подобные действия со стороны НКВД, а в Белоруссии с подачи Василия Быкова обвинение заиграло отчетливой, драгоценной гранью отборной лжи [7].

Свидетель Сергей Сергеевич Жуков во время оккупации жил в Боровой, а в 1944 году немцы привлекали его (вместе с лошадью) на строительство оборонительных сооружений. Он рассказал, что оккупанты массу людей расстреляли в Зелёном Луге и на Карнич-болоте у деревни Копшце Второе. При этом в совхозе «Зелёный Луг» в кустах расстреливали почему-то только евреев, в основном, как говорили, гамбургских. Перед освобождением, осенью 1943 года, весной и летом 1944-го гитлеровцы в спешном порядке пригнали советских военнопленных, которым приказали откапывать трупы и сжигать их на кострах. Поэтому по Заславской дороге у Зелёного Луга и Копища Второго подобно туману часто стлался дым с очень неприятным запахом жжёных кожи и костей. Стоял устойчивый трупный запах.

К слову, Общественную комиссию тоже волновал вопрос: почему гитлеровцы разделили места расстрелов на дороге Колодищи — Заславль: 2 км от Витебского шоссе на Восток — Копище-Второе; 2 км на Запад — Зелёный Луг. Подсказал архив. Нашёлся документ от 01.02.1942, адресованный генеральному комиссару В. Кубе, он касался еврейского кладбища, расположенного на улице Сухой в Минске, и был следующего содержания: «При посещении гетто 29-го прошедшего месяца я установил, что в части, где размещены гамбургские евреи, в близости здания кухни, погребены 22 умерших еврея. Я прошу вас способствовать тому, чтобы на еврейском кладбище для немецких евреев была назначена определенная часть для захоронения своих товарищей по расе. Далее я прошу вас о том, чтобы 22 трупа были эксгумированы и похоронены на еврейском кладбище, т. к. это в противном случае не соответствует гигиеническим требованиям. Подпись». Перевёл документ Голубович [8]. Немцы исходили из не совсем понятной нам, советским людям, расовой теории, и для них немецкие евреи были иной расой, чем евреи советские. Даже на кладбище, по мнению гитлеровцев, их нельзя было смешивать, а тем более со славянами, русскими. В этом ответ…

Свидетель Вера Романовна Филончик повествовала на суде, как в 1943 году в 2 часа ночи улицы 2-ю Арктическую, Арктическую и Беломорскую оцепили немцы. Немцы и полицаи сгоняли всех жителей к её дому, а затем погнали по Логойскому тракту в Копище Второе, где и расстреляли. «С началом оккупации, — рассказала Вера Романовна членам Общественной комиссии, — я неоднократно видела, как от Болотной станции по протоптанной ногами обречённых дороге гнали группы евреев по сто и более человек из гетто в совхоз «Зелёный Луг». Там их и расстреливали. С началом весны 1944 года и до прихода наших немцы много дней что-то жгли в Зелёном Луге». Вера Романовна запомнила очень зловонный, липкий, жирный дым этих кострищ, который прямо полз по земле, заползал в помещения и долго не выветривался. Он напоминал свидетельнице знакомый с детства запах скотомогильника, где хоронили и сжигали павших при эпизоотии животных. Вспоминая об этом, женщина поёживалась, а по её телу пробегал озноб [9].

Свидетель Иван Иванович Герасимов Общественной комиссии сообщил, что во время службы в Советской Армии в 1950-х годах заготавливал на землях совхоза «Зелёный Луг» подтоварный лес для нужд своей части. Солдаты общались с местными жителями, у которых спрашивали, почему на холме за деревней Готище так много фортификационных сооружений, траншей, окопов, пулемётных гнезд, впадин и провалов, ям. Им объяснили, что во время оккупации немцы расстреливали за их деревней большое количество евреев, в основном гамбургских. А перед освобождением они откапывали и сжигали трупы, чтобы скрыть следы преступлений. В деревне и окрестностях стоял удушающий трупный запах. Со временем это забылось.

1. Передайте об этом детям вашим. История Холокоста в Европе. 1933–1945. М., 2000. С. 79.

2. Плавинский А. С. Куропаты — у истоков исторической сенсации. Минск, 2019. С. 68–69.

3. https://nowchas.dv/poviaz/dasltdczvki-znaiszli-zvestki-hra-rasstraliaaha-u.

4. Судебный процесс по делу о злодеяниях, совершённых немецко-фашистскими захватчиками в Белорусской ССР (15–19 января 1946 года). Госполитиздат БССР, Минск, 1947. Л. 175–179.

5. Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территориях Латвийской, Литовской, Эстонской ССР. ВАПП книгоиздательств, Рига, 1946. С. 65, 66, 177.

6. Судебный процесс по делу о злодеяниях, совершённых немецко-фашистскими захватчиками в Белорусской ССР (15–19 января 1946 года). ГосполитиздатБССР, Минск, 1947. С. 112.

7. Куропаты — дорога смерти. Літаратура і мастацгва. 3 чэрвеня 1988.

8. НАРБ. Ф. 370. On. 1. Д. 141а. Л. 227.

9. Судебный процесс по делу о злодеяниях, совершённых немецко-фашистскими захватчиками в Белорусской ССР (15–19 января 1946 года). Госполитиздат БССР, Минск, 1947. С. 246, 247.