Пришлось выбрать более менее нарядный сарафан. Кремовый, с кружевными плечами и такой же обборкой по подолу. На талии он собирался резинкой, подчеркивая мою хрупкую фигуру.
Достала босоножки на бамбуковой высокой танкетке. Эта одежда пусть и не вызывающая, но определенно нарядная.
После душа я уложила волосы на круглую щетку. Подкрасила ресницы и мазнула вишневым блеском губы.
Отец недовольно просканировал мой вид.
- Куда ты собралась в таком виде, когда сына выкрали?- сурово спросил он.
Я тяжело вздохнула.
- Пойду вызволять его,- я достала маленькую театральную сумочку. Сложила в нее ключи от машины и телефон, пару купюр.
- Интересно, каким образом?! И где ты на ночь глядя собралась сто тысяч долларов искать?- отец нервно сжал кулаки и стал в дверях, преграждая мне выход.
Я устало потерла виски. Только сцен мне сейчас не хватало. Я итак целый день настраивалась и успокаивала слезы.
- Пап, отойди, пожалуйста. Ты ведь и сам понимаешь, что до завтра нам такую сумму не найти. Ты сейчас только тратишь время, в которое я уже должна спасать Богдана...
- Ответь мне, что ты задумала?- не унимался отец. Я выдохнула правду
- Пойду к Шамилю Юсупову. Буду валяться в его ногах и умолять дать мне денег. А еще, вероятнее всего, буду выполнять все его прихоти,- я сглотнула горечь этих слов.
Отец выпучил глаза и покачал головой.
- Ну уж нет. Только через мой труп единственная дочь станет ложиться под бандита. Мы придумаем другой способ. У меня на работе есть товарищ. Он знает прокурора. Я сейчас позвоню ему. Мы найдем, где держат Богдана и сами спасем его.
Я покачала головой и обреченно взглянула отцу в лицо.
- Отойди папа. И не смей никуда звонить. Моего сына убьют раньше, чем ты закончишь разговор с этим прокурором. Неужели ты еще не понял, что если б был другой выход, я б в жизни не воспользовалась этим!
Отец нервничал. Жевал щеки. Со слезами в глазах смотрел на мой решительный вид.
- Папочка, ты ведь меня любишь...Если б, не дай Бог, со мной случилась подобная ситуация, ты бы все сделал для моего спасения. Богдан мой сын, твой внук. Нашему мальчику сейчас страшно и одиноко. Я должна скорее выполнить требования бандитов и вернуть малыша домой. А потом мы с ним уедим в Сюрен. И до него больше никто не доберется. Но сейчас мне нужно идти. Не останавливай меня. Мне итак тяжело...
Папа устало выдохнул. Безысходность и горе давили мужские плечи. Взрослый крепкий мужчина был в данной ситуации бессилен. И единственное, что он мог сделать сейчас, это смириться. Отпустить дочь на расправу к Шамилю. Спокойно смотреть на то, как она обровольно продает свое тело и молиться, что б Юсупов оценил его в сто тысяч...
Я вышла из подъезда и села в свою калымагу. К моему удивлению старый Форд завелся с полоборота.