— Я знаю, что это ты его убила, — ошарашил он.
— Что?.. Я не понимаю… — София впала в натуральный ступор.
— Доставай иголку из своих трусов. Я всё про тебя знаю. Думаешь, я не чувствую магию?.. Ты оборотень, — Душитель читал Софию как открытую книгу.
— Я… Я не понимаю… Какую иголку?.. — лепетала София, стараясь понять, что же ей теперь делать, и где же она прокололась.
— Достань иглу и обрети свой истинный облик! — приказал он. — И даже не думай на меня напасть или сбежать! Стоит тебе шевельнуться, и ты узнаешь, почему меня называют «Душителем»…
— Хорошо… — София поняла, что смысла отпираться нет, ведь этот мужик откуда-то всё про неё узнал.
— Так-то лучше, — сказал он, когда она сменила облик на родной. — А теперь говори, кто тебя послал?! Если скажешь, то проведёшь остаток жизни в качестве секс-рабыни, а если нет… То мы с тобой позабавимся иным образом…
— Я не могу этого сделать, даже если захочу. Ничто не заставит меня сказать правду, ведь если я скажу, то умру. А если не скажу, то всё равно умру. Поэтому просто убейте меня, и покончим с этим, — София тяжело вздохнула, ведь понимала, что ей осталось совсем недолго.
— Я вижу ошейник Истинного Раба… Ладно, если напрямую сказать ты не можешь, то хотя бы намекни.
— Нет, — твёрдо заявила она.
— Давай так… Я буду называть страны, а когда дойду до той, в чьих интересах ты действовала, то ты промолчишь. А на остальные отвечай «нет».
— Убейте меня. Если вы этого не сделаете, то я попытаюсь выхватить ваш меч. Вам так и так придётся меня убить. Так чего же тянуть?
— Какая упёртая…
— Сделайте это. Всё кончено… — София склонила голову в знак смирения и закрыла глаза.
— Хорошо… — судя по звукам, он извлёк меч. — Скажешь что-нибудь перед смертью?
— Я бы хотела сказать… Но не вам… Рубите, я готова… — прошептала София.
— Раз… Два… Три… — её обдало слабой воздушной волной. — Мы вас наебли! Бу-га-га-га!
— Что?.. Что происходит?.. — София подняла голову и увидела ржущего «Душителя».
— Ты и правда думала, что я отпущу тебя без прикрытия? Совсем дура, что ли?
— Кирилл?.. Это ты?.. — она не могла поверить в то, что говорила.