Эбби повернулась удивленно.
— Но ты мне ничего не сказала? Даже тогда, когда я столько времени искала эту компанию.
— Я сама не знала. Ты меня заинтересовала, и я спросила своего босса.
— А разве он не знает, где делают эту помаду?
— Нет. Ему ее только недавно прислали. Это рекламный трюк. Он сказал, что выбросил проспекты.
— Ну, ничего, — сказала Эбби, — у меня есть еще одна нить. Я попробую в понедельник. Я просто не могу не найти разгадку этой детективной истории.
— Какая нить? — спросил Люк.
— Это просто голос в телефоне, голос старой женщины с артритом.
— Боже милостивый, Эбби! Ты становишься фантазеркой, как Дэйдр. Правда, Люк?
Люк искоса взглянул на Эбби:
— И гораздо более хитрой. Когда ты все это успела, дорогая, и почему я ничего об этом не знаю?
— Ты бы все равно мне не поверил.
— И сейчас не верит, я думаю, — сказала Лола.
— Но они все связаны, — продолжала Эбби уверенно. — Тот мужчина, который угрожал мне и назвал дамочкой в красном, грабитель, которому не нужны были мои драгоценности, толстая женщина, продавшая мне игрушечные качели, а теперь еще старческий голос. Я найду их всех. Я найду ту старуху.
— И все из-за какой-то безобидной губной помады под названием «Гейлах», Эбби!
— О, я думаю, что эта помада просто прикрытие. По всему видно.
Люк сказал с наигранной печалью в голосе:
— Ты удивительная женщина, Эбби. Тебе не хватает только дома и мужа. Для полного счастья нужны приключения, тайны, загадки. Ты неисправима, мой маленький Шерлок. Как ты думаешь, Лола, если Эбби находит столько зловещих признаков в спокойной городской жизни, то что она почувствует, взглянув на этот доисторический пейзаж. Я уже не говорю о первом в ее жизни кенгуру?
— И парочке страусов эму в придачу, — добавила Лола. — Действительно, Эбби, ты — сущий ребенок. Подожди, когда Мэри и Милтон узнают об этом…
— А зачем им знать? — сказал Люк. Его рука скользнула вниз незаметно для Лолы и сжала колено Эбби. Как будто это был тайный жест любви и защиты. Он не хотел, чтобы над его глупенькой маленькой женой смеялись.