Резкий, глубокий толчок ввёл девушку в транс, из которого ей не выбраться. Сладкая боль, что разлилась по мышцам влагалища и живота уносила её в рай. Рай, в который может провести только Он.

Его движения становились всё сильнее и болезненнее, но это только подталкивало Одри к развязке.

Грубые, требовательные поцелуи превращались в укусы, отметины от которых тут же проступали на белоснежной шее.

Два тела — смуглое и крепкое, бледное и изящное переплелись в диком, сумасшедшем танце.

Ещё один выпад и девушка с криком выгибается, сжимая своими «стенками» его плоть, а мужчина со вздохом опускается на неё, изливаясь в податливое тело.

— Что-то не так? Почему ты так скоро уходишь? — Рыжая жалобно заглядывает в карие омуты возлюбленного.

— У меня дела, — коротко бросает он и, застегнув последнюю пуговицу чёрной рубашки, направляется к двери.

Одри опускается на кровать и согнув ноги в коленках, подтягивает их до подбородка.

— Зачем? Зачем ты так со мной? — тихо шепчет она и по розовой щеке скатывается одинокая слезинка.

Но он уже не слышит. Он ушёл. Ему плевать на неё. Впрочем, как всегда, ничего нового. Только вот каждый раз его равнодушие ранит её сердце всё сильнее. Больнее. Глубже.

Я просыпаюсь от дикого визга матери и пулей слетаю с кровати. Тедди падает на пол, а я мчусь в гостиную, откуда доносятся крики и топот ног.

— Что происходит, вашу мать?! — мой возглас на время останавливает «забавную» картинку, где отец держит мать за волосы, а та пытается огреть его бейсбольной битой Джастина.

Собрав все силы в кулак, ударяю отца в плечо и с остервенелой гримасой на лице вырываю из рук матери одну из немногих вещей, которые напоминают мне о брате.

— Как вы можете?! Никогда! Слышите меня? Никогда больше не трогайте его вещи! Как же я ненавижу вас! — мой крик отзывается острой болью в горле, а в висках начинает стучать от неистового гнева.

Чёрт! Да им даже нет дела до его памяти!

В груди становится так больно, что кажется — острый осколок вонзается в сердце. Я пытаюсь вдохнуть, но это доставляет новую порцию боли и я медленно оседаю на пол, пытаясь схватить ртом воздух, которого становится катастрофически мало. В глазах пляшут чёртики, а мышцы грудной клетки сокращаются. Что-то с грохотом падает и я замечаю, что это бита. Хочу схватить её, но руки немеют, а голова встречается с паркетом.

Чёрная «Aston Martin One 77» неспеша подъезжает к ветхому домишке, переливаясь своим блеском на солнце.

— Смотри, Дженни, похоже у наших соседей гости, — мужчина с проседью в ещё густых волосах привлекает внимание супруги, копошащейся в цветнике.

— Да уж конечно! Какие гости на таком автомобиле? К этим алкоголикам что-ли? — явно с сарказмом замечает женщина, — Надеюсь, это судебный пристав, который приехал их выселить!

— Да какой пристав? Откуда у служащего такая машина? Это наверное их девка кого-то привела, смекаешь?