— Ах ты, маленькая предательница!

Я пытаюсь вырваться из его цепких объятий, которые уже переросли в щекотку.

Тогда мне было пять лет и, конечно же, я знала, что за вещицу показываю маме, но так уж был устроен мой детский мозг. Ведь своими маленькими шалостями я привлекала внимание брата, а тот, в свою очередь, уделял мне его.

Я любила Джастина не меньше родителей, но у меня получилось пережить его смерть, а у них — нет. Безусловно, для них сын был кем-то большим, чем просто ребёнком. Мама забеременела им в пятнадцать лет и вместе с отцом, избегая аборта, на котором настаивали её родители, они сбежали из дома. Мой отец был беспризорником, вроде меня сейчас, и средств к существованию у них не было, а поэтому он работал грузчиком.

Кое-как они сводили концы с концами, до тех пор, пока Джастин не подрос. Мама устроилась официанткой в какую-то забегаловку и дела родителей пошли лучше.

Спустя несколько лет, они всё же закончили свою учёбу и на тщательно откладываемые деньги купили небольшой домик, в котором, собственно говоря, я и появилась на свет.

Мой брат пережил с родителями нищету и слёзы, огорчения и подъем, потому и был для них… Роднее? Да, определённо это так. Ведь после его гибели, они забыли о моём существовании, словно меня и не было вовсе.

Все их достижения и старания канули в лету. День за днём, они топили горе в бутылке, пока, спустя десять лет, не превратились в животных.

Я прохожу мимо матери, не замечающей меня, так как она занята совсем не подобающим для женщины занятием и ей плевать на окружающий мир, и закрываю за собой дверь комнаты, где уже давно не чувствую себя дома.

Смотрю в зеркало с нервной улыбкой, замечая, что синяки, оставленные моими «конкурентами», почти исчезли.

Выгляжу я, скажем так, обычно. У меня длинные, чёрные волосы, зелёные глаза, и вроде лицо не уродливое, но всю картину портит фигура. Для своего возраста я слишком худа, но маленький рост это вполне компенсирует.

Мне уже девятнадцать, но выгляжу я старше, может от вечных попыток выжить в этом сложном и жестоком мире, а может потому, что не может невинная, маленькая девочка, продавать травку на улице, что получается не всегда удачно и как следствие этого, на мне красуются следы побоев, доставшиеся мне от таких же отбросов общества, как и я сама.

На это я давно не обращаю внимания и называю такие случаи «издержками профессии».

Школу я давно забросила, так как средства к существованию оставляли желать лучшего. Да и власть такие «детишки», как я, не особо волнуют.

Я свыклась с мыслью, что моя судьба такова и от этого не куда бежать. С этим нужно жить.