– На такси много, – взяв купюры тонкими пальчиками с острыми коготками, произнесла Белевская.
– Сходишь в кино с подружками.
– Спасибо, – чмокнула меня в щеку, преданно заглядывая в глаза. – Увидимся, Кирилл Сергеевич.
– Хорошего дня, Элла, – я открыл входную дверь, намекая, что ее время вышло.
Обаятельная улыбка мгновенно покинула лицо девушки, как только Чернов закрыл за ней дверь. Она мысленно выругалась, и закинув на плечо ремешок стильной сумочки, направилась к лифту, раздражённо цокая каблучками. Элла Белевская терпеть не могла, когда ее держали за наивную идиотку, а сейчас произошло именно это. Использовал по назначению и выставил прочь, словно ненужный хлам. И он даже мысли не допускал, что ей это может быть неприятно или обидно. Весь интерес Чернова к противоположному полу сходил на нет, как только он снимал презерватив. И Элла отлично знала, как часто он надевал его в ее отсутствие. Вечерняя тренировка – только повод. Элла сама составляла расписание Чернова. По воскресеньям он предпочитал отсыпаться и трахаться. Не с ней.
В такие моменты она всем сердцем ненавидела Кирилла Чернова за его непроходимую твердолобость и зашкаливающее самодовольство. Хладнокровный сукин сын, не способный оценить достоинства настоящей женщины и одержимо охраняющий свой статус завидного холостяка. Число желающих захомутать Чернова девиц возрастало с каждым днем, а Элла не молодела. Она сама не поняла, в какой момент ее стремление стать законной супругой непосредственного руководителя сменилось другим – уничтожить его. Чёртов потребитель, который к ее огорчению и злости обладал свойством превращать в золото все, за что брался. Чернов использовал не только ее тело, но и мозги, практически все свободное время, но не отдавая ничего взамен. Те крохи, что он перечислял и финансовые бонусы – ничто, по сравнению с ее вкладом. Двадцать четыре часа в сутки она батрачила на этого зажравшегося засранца, снисходительно считающего, что ей сказочно повезло. Как бы не так, Кирилл Сергеевич! Он поплатится за потраченное ею время и бесплодные усилия, бесконечный стресс и хронический недосып.
Нажав кнопку лифта, девушка достала из сумочки телефон и набрала номер Стаса Чупрасова, злорадно улыбнулась своему отражению в закрытых зеркальных створках. Ничего, скоро справедливость восторжествует и она с огромным удовольствием будет наблюдать падение несокрушимого Кирилла Чернова. Идеальный план, составленный его лучшим другом, вот-вот заработает. И если еще вчера у нее возникали сомнения в том, что они собирались делать, теперь от них не осталось и следа. Чернов заслужил все, что произойдет с ним в ближайшем будущем.
Шестеренки уже закрутились, набирая обороты, приближая момент расплаты.
– Да, бери же трубку, Стас! – нетерпеливо прошипела Элла, но в трубке по-прежнему раздавались монотонные, длинные гудки. Она набрала повторно и снова тишина.
Белевскую внезапно охватило тревожное ощущение. Пару часов назад Стас заверил ее, что держит ситуацию под контролем, но она хотела убедиться. Доверять мужчинам – непозволительная роскошь. Она давно это уяснила на своем горьком опыте. Нет никакой гарантии, что Чупрасов не кинет ее, когда получит посылку.
Лифт остановился и дверцы со скрежетом открылись. Так и не дождавшись ответа, девушка раздражённо бросила телефон в сумочку и, поколебавшись долю секунды, решительно развернулась и направилась к лестничной клетке. Времени оставалось не так много. Она слышала, что Стас зачем-то вызвал Чернова к себе. Что если у него проснулась совесть в последний момент и он решил пойти на попятную, подставив ее – Эллу? Этого Белевская допустить никак не могла. Она быстро спустилась на один этаж и позвонила в дверь Чупрасова. Никто не торопился ей открывать и она снова нажала на звонок, прислушалась. Из квартиры раздавался шум телевизора и никаких шагов.
– Ублюдок! – вырвалось у нее. – Жалкий слабак!
Ее затрясло от негодования. Порывшись в сумке, девушка достала связку ключей, которую Стас выдал ей несколько месяцев назад. Она отперла замок и вошла внутрь, осторожно прикрывая за собой дверь.
Глава 2
«Зависть есть печаль из-за благополучия ближнего. Завистливый человек хотел бы видеть славного бесчестным, богатого – убогим, счастливого – несчастным. Вот цель зависти – видеть, как завидуемый из счастья впадает в бедствие.»
Стас Чупрасов открыл глаза, словно только что проснулся ото сна. Его ладонь по-прежнему сжимала круглый, твердый предмет. Он ощущал кожей исходящее от него тепло, нарастающее с каждой секундой. Последнее, что он помнил это звонок Кириллу Чернову, а перед этим конверт в почтовом ящике и захлёстывающий страх в тот момент, когда он заглянул внутрь и осознал, что идеальный план с треском провалился.
Кто-то из участников решил сыграть в свою игру и обвести остальных вокруг пальца. Единственный вариант выйти сухим из воды: рассказать все Чернову, но в вольной версии, которая обеляла бы его – Стаса. Чупрасов не сомневался, что Кирилл поверит ему. Друг детства, сослуживец, практически партнёр по бизнесу. Практически…, а вот это обидно. Чупрасов делал максимум работы. Нет, бл*дь, он делал все, а прибыль оседала в карманах Чернова или шла на его новые, безумные идеи.
Сколько Стас себя помнил, он всегда пытался угнаться за лучшим другом. В школе, в стычках со сверстниками, в отношениях с противоположным полом – Чернов всегда был на шаг впереди. Его боялись, ставили в пример, в него влюблялись самые красивые девчонки. Он получал все, что хотел, легко и играючи.
Стас же всегда держался в тени пользующегося авторитетом друга и изо всех сил старался сравнять позиции. Сначала это были спортивные секции и соревнования, где Чернов брал только первые места, а Стас не проходил даже в десятку, хотя тоже усердно тренировался. Потом армия, где Чупрасов не выдержал больше положенного срока, затем служба в полиции, но и тут Чернов быстро задвинул своим авторитетом лучшего друга, когда, наигравшись в войнушку, решил попробовать себя на новом поприще. А после, словно посмеявшись, свалил из органов и занялся частным бизнесом. Какое-то время спустя Кирилл предложил Стасу присоединиться к нему в его коммерческих начинаниях. Не сразу, но он согласился, хотя больше всего на свете хотел послать Чернова к черту.
Чупрасов не помнил, в какой момент на место восхищения пришла зависть. Съедающая, не дающая покоя ни днем, ни ночью, черная зависть. Возможно, он всегда ненавидел Кирилла Чернова и ждал удобного случая, чтобы ударить в спину. И когда до воплощения замыслов осталось всего ничего, что-то пошло не так… Все не так.