сразу после боя.

Адская боль заставляла меня сгибаться пополам, перед глазами вертелись огненные круги. До чего же больно, млять!

- Эх, лейтенант, снова тебе досталось по полной. - раздался над ухом знакомый голос.

Сильные руки подхватили меня и потащили куда-то. Проморгался, пытаясь понять, где сейчас нахожусь. Ого, да, оказывается, в том самом вагоне метро. А надо мной возвышается генерал Курибаяси. Понятно, значит, сейчас,  я в бессознательном состоянии, а моё тело корчится от боли в пилотском ложементе Ноль-первой. Млять, похоже, на мне целого места не осталось. Охнув от боли, я облизал пересохшие губы.

- На-ка, промочи горло. - Тадамиро протянул флягу. Мне бы сейчас сочку, апельсинового. Хм, так и есть - от горлышка фляжки доносился аромат свежих апельсинов. Ну что ж, уже неплохо. Пара больших глотков и уже чувствую себя немного лучше.

- Глотните, генерал, вам тоже, думаю, не помешает. - я возвращаю тару владельцу.

Курибаяси с интересом принюхивается, делает пробный глоток. - Надо же, апельсины!

- Мда, тебе не позавидуешь, лейтенант. Мало того, что достаётся по полной, так ещё и подчинённые... - задумчиво хмыкнул генерал, глядя, как я, шипя и ругаясь от боли, пытаюсь устроиться поудобней на скамье вагона. - Командовать неопытными малолетними девчонками, управляющими здоровенными роботами. Такое не всякий способен выдержать.

- Ну не такие они уж и неопытные. - возражаю, ощупывая раненную ногу. - Взять, к примеру, Нагису. В одиночку, в первом бою сдержать двух ангелов не всякий взрослый сможет. Вы, генерал, много знаете девушек, способных в подобной ситуации не растеряться? От неё ведь в эти пять минут зависела судьба не только Японии, но и всего человечества.

- Ну, тут, может, ты и прав - для пятнадцатилетней девчушки это очень даже хорошо. - кивает Курибаяси и, покачав головой, продолжает. - Но, всё таки... Какая ирония судьбы. Жизнь Империи зависит от четырёх подростков, один из которых на самом деле взрослый гайджин, другая - психованная полунемка-полуяпонка, третья - ребёнок, не знавший детства, да и нормальной жизни тоже. Ну а четвёртая - вообще нечто. Японка, выросшая среди гайджинов и считающая себя стопроцентным гайджином.

Я грустно усмехнулся. - Ну да, Нагиса Каору - особый экземпляр.

- Тут ты прав. - генерал ухмыльнулся. - Одно хорошо, что она выросла среди русских, а не американцев или англичан. А, значит, честь воина для неё не пустой звук. Но, всё равно, война - не женское дело, и уж тем более - не детское.

- Ну, тут уж ничего не поделаешь. Так получилось, что между человечеством и его гибелью оказались четыре подростка. Судьба... - в памяти всплыло утро того воскресенья, когда я впервые увидел Каору. - А я, ведь, до сих пор не знаю, могу ли я доверять Нагисе. Не окажется ли она... тёмной лошадкой... агентом тех, кто подсылает к нам ангелов, или, может... самим ангелом?

Ведь кто-то же должен быть Табрисом. И, почему бы Каору не оказаться им. По сценарию...