— Ты бы заметила, если бы кто-то тебя сфотографировал, верно?

— Может, он пользовался длиннофокусным объективом, — говорю я, понимая, как смехотворно это звучит. Что дальше? Папарацци под домом? Мотоциклист, мчащийся мимо меня, за спиной у него — фотограф, склонившийся на одну сторону, чтобы кадр вышел удачным? Саймон не смеется, но когда я, смущенно улыбаясь, признаю абсурдность своего предположения, он позволяет себе улыбнуться.

— Кто-то мог украсть ее, — говорит он уже серьезнее.

— Да! — Такой вариант кажется более правдоподобным.

— Ладно, давай представим себе, что кто-то воспользовался твоим снимком, чтобы рекламировать услуги своей фирмы. — Когда мы вот так обсуждаем объявление, спокойно и рационально, я чувствую, как тревога угасает. Как Саймон и хотел. — Тогда речь идет о краже личных данных, правильно?

Я киваю. Благодаря названию этого явления — к тому же такому знакомому — проблема не кажется такой уж личной. Каждый день совершаются сотни, а может, и тысячи преступлений, включающих мошенничество с личными данными. В «Холлоу и Рид» приходится оставаться настороже: мы тщательно проверяем все удостоверения личности и принимаем только оригиналы документов или нотариально заверенные копии. Удивительно легко взять чью-то фотографию и выдать ее за свою собственную.

Саймон все еще пытается разобраться в том, что случилось.

— Подумай вот о чем: может ли это тебе навредить? Больше, чем, скажем, использование твоего имени для открытия банковского счета? Или подделка твоих документов?

— Это… непривычнее.

Саймон подается вперед и накрывает мою руку ладонями.

— Помнишь, как у Кейти была проблема в школе с той компанией девчонок?

Я киваю. Напоминание о той истории вот уже в который раз вызывает во мне волну ярости. Когда Кейти было пятнадцать, ее начали задирать три одноклассницы. Они создали в «Инстаграме» страничку от ее имени и выкладывали там обработанные в «Фотошопе» фотографии: голые мужчины и женщины, персонажи фильмов — все с лицом Кейти. Глупая ребячливая выходка, не более того, но Кейти очень расстроилась, когда в конце четверти все это начало набирать обороты.

— Что ты ей сказала тогда?

«Это не должно тебя задевать. Не обращай на них внимания. Они не могут причинить тебе вред», — вот что я ей сказала.

— Насколько я понимаю, — говорит Саймон, — возможны всего два объяснения. Либо на фотографии женщина, которая просто похожа на тебя, хоть и не так умопомрачительно красива…

Я улыбаюсь, несмотря на незамысловатость комплимента.

— Либо речь идет о краже личных данных, которая, пусть и раздражает тебя, на самом деле никак тебе не навредит.

С такой логикой сложно спорить. Но тут я вспоминаю о Кэтрин Таннинг — и рассказываю о ней, точно она мой джокер в покере.

— У женщины, фотографию которой я видела в газете, украли ключи в метро.

Саймон ждет объяснения, удивленно глядя на меня.