– Там вода течет, – и, желая добавить пафоса, Настя уточнила: – Прямо кипяток!
Все лениво переглянулись. Девушка прикусила улыбнувшиеся было губы. Почему ей не было страшно в подвале, откуда никто бы не услышал ни ее крика, ни зова на помощь, и почему она так чего-то испугалась в той квартире?
– Дом? – продолжал старик. – Номер?
Она чуяла, что лучше бы всего было позвать того, с добрым лицом. Такие – самые лучшие. И тут же одергивала себя – какое ей дело, будет ли исправлена авария, – она в той квартире не живет. Настя назвала дом и квартиру, и тут молодой парень встал, бросив карты:
– Ого! Так вы оттуда?
– Откуда – оттуда? – невольно отступила Настя.
– Да оттуда, где баба всех своих мужей убила?
Она поднималась по ступенькам – задом-наперед, едва ощущая ноги. А голоса сантехников, как эринии, витали над ее головой:
– Давно известно!
– Конечно, все знали, все!
– Убивала всех, стерва!
– Им волю только дай!
– Давить таких надо!
– А эта откуда?!
Настя сама не помнила, как вырвалась на белый свет.
Глава 4
Разумеется, следователь очень заинтересовался бы мнением сантехников о погибшей женщине, чье дело он вел. Но так далеко следствие не заходило. Опросили только соседей по подъезду. Но поскольку дом располагался в центре, в очень престижном месте, выяснилось, что соседи появились тут недавно, купив дорогие квартиры и расселив коммуналки. Знакомиться на лестнице и вникать в чужие дела в этом кругу было не принято.
В паспортном столе сообщили чуть больше. Паспортистка – грузная жгучая брюнетка, работавшая тут много лет, – отлично помнила Юлию и всех ее мужей. Мало того, она с легкостью подняла все нужные документы и поведала свои впечатления.
– Да, вот этот, из Рязани, выписался восемь лет назад. Отлично помню! А когда прописывался, конфеты притащил, а я ему говорю – зачем конфеты, у меня диабет!
И, не дав следователю опомниться, затараторила. Женщина сообщила, что в тот самый момент, когда у нее появилась Юлия с мужем, она сразу подумала, что давно пора бы ей замуж! Она ведь знала девушку давно – жили по соседству.