Харальд не поверил собственным ушам.
— Погиб? Быть такого не может!
— В полиции говорят, что он покончил с собой.
— Почему?!
— Он боялся, что его будет допрашивать гестапо. Так командир Арне сказал вашей матери.
— Боялся гестапо… Боялся, что не выдержит пыток? Он покончил с собой, чтобы спасти меня… Так ведь, да? — воскликнул он. — О, боже! Все это ради меня…
— Наверное… — прошептала она.
— Господи! — зарыдал Харальд. — Какой ужас!
Карен нежно обняла его, положила его голову себе на плечо.
— Бедный брат… — горестно прошептал Харальд.
— Милый ты мой… Я очень тебе сочувствую, — пробормотала Карен. — Очень…
В полицейском управлении был просторный внутренний двор, окруженный галереей с двойным рядом колонн. В погожие дни он бывал залит солнцем. Петер Флемминг с Тильде Йесперсен стояли в галерее и курили.
— Гестапо закончило с Йенсом Токсвигом, — сказал он.
— И что же?
— Да ничего. Он рассказал все, что знал. Он тоже был «ночным стражем», передавал информацию Полу Кирке, приютил у себя Арне Олафсена. Он сказал, что Харальд, брат Арне, должен был проникнуть на военную базу и сфотографировать находящуюся там установку. Арне ждал его у Йенса. Туда Харальд обещал принести пленку. Еще Йенс сказал, что операция была организована невестой Арне, которая работает в британской разведке.
Тильде глубоко затянулась.
— Арне покончил с собой, чтобы кого-то защитить, — сказала она. — Того, у кого пленка.
— Либо она у его брата Харальда, либо у кого-то еще. В любом случае нам необходимо побеседовать с Харальдом.
— А где он?
— Полагаю, на Санде, у родителей. Через час я еду туда. И хочу, чтобы ты поехала со мной.