«То есть, улики пропали благодаря тебе? А появились откуда?»
«Источник один и тот же.»
Замечательно! Сначала он все это организовал. А потом зачем-то сдал назад? И в чем смысл? Показать мне что-то?
«Это какая-то игра? Объясни мне правила.»
«В чем тогда будет интерес?»
«А сейчас он в чем? Мало радости играть в игру, не зная правил. Да я вообще не буду с тобой играть. У тебя все карты крапленые.»
«Поздно. Ты уже в игре. С самого начала.»
«Даже если так, теперь я выхожу. Уже говорила, мне больше не интересно.»
«Эту игру нельзя прекратить в одностороннем порядке. Я тоже должен согласиться.»
«И какова цена вопроса? Дело, как обычно, в цене?»
«Да, в цене. Но ты сама должна ее назвать.»
«Я не слишком догадлива. Боюсь, тебе придется долго ждать.»
«А я не спешу. К сожалению, у твоего парня гораздо меньше времени. Пропавшие улики могут оказаться у следователя в любой момент.»
«Не стоит меня пугать. Проще сказать прямо, чего ты добиваешься? Давай вскроем карты?»
«Тогда начнем с тебя. Возможно, у тебя получится изменить правила. Даю один день. И жду твой ход.»
Вот гад! Отбрасываю телефон. И со всей силы долблю кулаком в диван. Он просто издевается надо мной! Какой еще ход? Чем мне его зацепить? У меня же ничего нет. Так, тихо. Надо успокоиться. Думать лучше на трезвую голову. Завтра придется все рассказать Кириллу. О Тициане я ему уже говорила. А о том, что иногда с ним общаюсь, промолчала. Теперь буду выслушивать нотации. Мало мне отца! Кстати, папа тоже должен обо всем узнать. Веселый у меня получится день. Надеюсь, обойдется без рукоприкладства. Но молчать дальше не могу. А пока попробую уснуть. Свой шаг буду продумывать утром. Сейчас все равно не соображает голова.
Утром, как и собиралась, объясняюсь с Кириллом. Показываю снимок, присланный вчера Тицианом. Рассказываю о моих попытках встретиться. Неудачных попытках. Из всего общения с этим типом так и не смогла понять, что ему нужно. Только странные заявления, что мы похожи. И, кстати, никакого сексуального подтекста. Тициан ни разу не намекал на что-то похожее. От этого, впрочем, не легче. Кирилл, конечно, недоволен. Задает много вопросов. Читает всю нашу переписку. И все равно не может понять, что происходит. Какой-то сумасшедший играет с нами в странную игру. Причем, цель этой игры знает он один. А нам отводит роль марионеток. Вряд ли мы с этим согласимся.
Кирилл настроен решительно. Собирается подключить своих знакомых. И разобраться во всем. Договаривается с кем-то о встрече. Перед отъездом требует, чтобы я позвонила отцу. И попросила о прикрытии. Не полагаясь на меня, контролирует процесс. То есть, буквально сидит рядом во время моего невеселого объяснения с отцом. А в конце забирает трубку. Они с папой обсуждают, кого и насколько ко мне приставить. Приходят к консенсусу, довольные друг другом. А меня даже не спрашивают. Ставят перед фактом. Через час у моего дома уже будет машина с охраной. И мне велено никуда без нее не выходить.
Все происходящее не улучшает настроения. Кирилл уезжает, поцеловав меня на прощанье. И демонстративно не замечая недовольства. А я остаюсь. Брожу по квартире и прикидываю, что теперь делать. Тициан ждет мой ход. А оба мои мужчины запретили мне что-либо предпринимать. Да еще и связали по рукам охраной. Впрочем, когда меня останавливали трудности? Особенно, если я приняла решение. А я его приняла. Это моя война. Я чувствую всем своим существом. И не собираюсь отсиживаться в сторонке. Как бы некоторым ни хотелось этого.
Наконец успокаиваюсь и сажусь на диван. Хватит тратить время зря. Сейчас надо определить свой ход. Потом буду думать, как уйти от охраны. Включаю мыслительный процесс на полную. Что я могу сделать, чтобы удивить Тициана? Выбить его из колеи. Так и не узнала, кто скрывается под этим именем. Да и вообще, слишком мало у меня информации. И тут вспоминаю фразу, брошенную Глебом. О том, что «Сансара» — ресторан Тициана. Попробую съездить туда. Вдруг удастся увидеться с хозяином. Кстати, и от охраны можно не удирать. Я просто еду перекусить. А ее оставлю на улице.