ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

День предвещал еще много сюрпризов. Когда к трем часам следственная группа собралась на первое совещание в Управлении по расследованию убийств западного Лондона, известном больше как западный убойный отдел и располагающемся в безликом здании рядом с кенсингтонским полицейским участком, уже горел свет. Все были мрачны, но настроены решительно. Фостер стоял у белой доски, на ней было написано имя убитого, а под надписью — фотография тела жертвы. Большая, чисто выбритая голова Фостера светилась, как лампочка.

Полицейские обсуждали друзей и родственников покойного. Некоторые из участников следственной группы все еще находились на месте преступления, но не Хизер. Фостер не мог объяснить причину ее отсутствия.

В процессе выяснились новые детали. Дарбишир был брокером и работал в банке на Сквер-Майл. Он жил в Лейтонстоуне — пригороде Лондона, имел жену и двоих детей.

— Это все, что мы знаем, — медленно и вдумчиво объявил Фостер низким и певучим голосом, требовательным и умеющим завоевать внимание. — Дарбишир отправился в паб с тремя мужчинами в пять тридцать. Часом позже позвонил жене и сказал, что у него встреча с клиентами, но, вероятно, он солгал, поскольку все трое являлись его коллегами. Они выпили четыре пинты. Один из них пошел за пятой. Дарбишир сказал, что ему вдруг стало душно и у него закружилась голова. Паб был набит посетителями, поэтому никто не удивился. Но Дарбиширу было тридцать один год, он не курил, находился в хорошей форме, каждое воскресенье играл в футбол. Карлайл установил, что у него было здоровое сердце.

Мы допросили приятелей — на вид приличные семейные люди. Круг его интересов ограничивался работой, друзьями, семьей и футбольным клубом «Уэст-Хэм юнайтед». На работе его любили, особых проблем — финансовых или каких-либо еще — у него не было, и, насколько я могу судить, его жизнь нельзя назвать очень напряженной.

Фостер посмотрел на Дринкуотера.

— Энди, свяжись с токсикологами, пусть подключатся к работе. Я хочу узнать, не было ли у него чего-нибудь в крови, и пусть определят побыстрее. Возможно, какие-то лекарства или что-то еще. — Повернувшись к остальным, он продолжил: — Он сказал одному другу, что выйдет проветриться, ему жарко и у него началась клаустрофобия. Вышел. И вскоре исчез около семи часов вечера. После этого его видели только мертвым и изуродованным в церковном дворе на противоположном конце Лондона. — Фостер сделал паузу. — После того как Дарбишир покинул паб, он встретился с убийцей. Преступник преследовал его или силой затащил в машину, в здание, отрезал руки и заколол. Наш убийца либо очень сильный, либо мистер Дарбишир был обездвижен, и преступник смог отрезать ему руки без борьбы. Потом он еще кое-что сделал.

Фостер взял со стола перед ним фотографию изрезанной груди Дарбишира.

— Он обрил ему грудь и вырезал на ней буквы и цифры. Посмотрите внимательно, здесь написано 1А137. Возникает очевидный вопрос: что это значит?

— Послание, — предположил один из собравшихся.

— Ключ к кроссворду, — заявил другой.

Стали возникать новые предположения. «Шахматный ход», — говорили одни. «Координаты на карте», — отзывались другие.

— Подождите! — воскликнул Маджид Хан, молодой детектив, считавшийся местным юмористом. — Я думаю, это заказ в ресторане «Царство вкуса» на Темз-Диттон: жаренные в кляре овощи и цыпленок.