— Смотри-ка! — воскликнул Чарли.

На причале стояли трое. Их фигуры отражались в коричневатой, цвета ржавого железа воде. Все они были светлолицыми и коренастыми, в кожаных пиджаках. И совсем не похоже было на то, что они вышли на пирс полюбоваться красивыми лодочками.

Те, кто занимался ликвидацией дел «Гал Спарз», прибыли раньше времени.

Чарли посмотрел на них, потом — на меня.

— Ну и что ты собираешься делать?

Готового ответа у меня не было. Но я понимал, что есть только один выход.

— Я постараюсь поговорить с ними. А ты побыстрее сматывайся вместе с катамараном.

Чарли переводил взгляд с лодки на берег и обратно. Кажется, я понял его мысль: длина катамарана — шестьдесят футов, ширина залива в этом месте — семьдесят.

— Скорее уж ты, чем я, — бросил Чарли.

— Держись! — Я круто переложил руль вправо.

Катамаран «Секретное оружие» отвернул от троих мужчин на пристани и мягко воткнулся корпусом в илистый берег. Скотто оказался уже впереди и обернулся ко мне. Я побежал на корму.

Носы крепко застряли. Мы стояли точно поперек залива; медленно, но неумолимо подходил прилив. Я затаил дыхание.

Дюйм за дюймом прилив начал разворачивать корму. Скотто перебежал ко мне, носы приподнялись немного, и прилив уверенно подхватил судно.

— Включи УКВ и будь на связи. Я тебя вызову! — С этими словами я разбежался и, оттолкнувшись как можно сильнее, прыгнул с левого борта на берег. Попал я, конечно, в глубокую грязь. Оставалось только вытолкнуть носы на чистую воду. Что я и сделал, упираясь плечом, руками, проваливаясь в ил. Катамаран встал только вдоль течения, повернувшись кормой к пирсу. Чарли завел мотор, и парусник двинулся вперед, разгоняя мелкую рябь, в открытое море.

Только сейчас мужчины на пристани начали что-то кричать и махать руками. Кое-как я выбрался на твердую землю и пошел к пирсу, навстречу им.

— Мистер Диксон? — произнес самый крупный из них.

— Вон там судно мистера Диксона. — Я махнул рукой в сторону удаляющегося катамарана и направился к своему «ягуару».

Добравшись домой, я понял, какую глупость совершил. Но иного выхода не было.

Я сидел в темном холле в одном из кресел. Так обычно сидят люди в зале ожидания или же если замышляют самоубийство.

На противоположной стене висела фотография под стеклом. Поймав свое отражение, я ужаснулся: вид у меня был такой, словно я провел двенадцать раундов на ринге, боксируя с кенгуру.