За подобное знание Сареф уже благодарен Ганме. Мастер боевых искусств вырос и достиг высот здесь. Разумеется, он знал побережье как собственный дом. Но морскими подступами сведения, разумеется, не ограничиваются. Сареф жестом показывает рулевому, что курс остается верным, и идет за Рим.

Внутри капитанской каюты куда теплее благодаря огромной куче угля, на которую применено «Заторможенное горение» и «Замедление распада». Рим как обычно занимает любимое кресло и скучающе смотрит в потолок. Помимо них в каюте есть только Хунг, один из команды Рим. Вампир сейчас спит, отвернувшись к стенке.

— Значит, сегодня ночью? — Уточняет девушка. — Легион больше не появлялся?

— Да, сегодня ночью. — Кивает Сареф. — Легион вряд ли появится перед штурмом. Ты же в курсе, что если он будет часто вмешиваться, то привлечет ненужное внимание Хейдена?

— Помню-помню. После тех событий в Порт-Айзервице он на два месяца ушел в спячку. А в последний раз аж на полгода пропал из виду.

— Если бы Фарат могла делать, что хочет без ограничения по времени, то растянулся бы процесс на пару тысяч лет? — Сареф достает из шкафа запечатанный кувшин.

— Вряд ли. И она просила себя называть Легионом, да? Порой я путаюсь между всеми его именами.

— Возникает диссонанс, ведь чистокровные вампиры не имеют полового разделения. Как не обратись, всё верно будет. А нам привычно делить существ на женщин и мужчин. Пусть будет Легионом. — Сареф задумчиво отдирает защитную печать с горлышка кувшина.

— Пусть будет. Ты все же с ним куда чаще общался. Интересно, как выглядит мир, откуда он пришел? — Рим потягивается в кресле и зевает, неожиданно демонстрируя клыки во всю острейшую белизну. Прирожденная, поджарая хищница.

— Не знаю, я мало понял из его рассказов. В его мире есть объекты и явления, которые не имеют аналогов в нашем мире. Поэтому их очень трудно описать. — Сареф выливает в чашу остатки крови.

Запах крови сразу разносится по каюте, с Рим сонливость моментально слетает, даже Хунг во сне всхрапнул. Сарефу трудно их за это винить, все же это не просто кровь, а кровь самого Легиона. Не такая ценная, как кровь Древнего вампира, но её куда больше. И предназначается она исключительно для Сарефа, как Вестника гибели мира. При попытке приложиться к кувшину или чаше кем-то другим застынет острейшими иглами и лезвиями.

Легион преподнес такой дар ближайшему союзнику, что в обществе вампиров считается величайшим подарком и знаком огромного доверия. Если кристаллизованная капля крови Древнего действует всего тридцать секунд и является просто временным, хоть и фантастическим усилением, то полная чаша из крови высшего вампира дает вечный прирост сил выпившего её вампира.

Конечно, она не даст сил высшего вампира, но позволит сокращать развитие на целые десятилетия. Сареф еще не дошел статуса до старшего вампира, но уже куда выше большинства обычных кровопийц. Кровь пробегает по языку самым вкусным, что когда-либо пробовал вампир. Ни одно вино не способно сравниться с богатством вкуса крови высшего вампира, хоть понять купаж сможет только другой сородич.

Питье не отягощает, не пьянит, его можно пить хоть бесконечно. Изысканный вкус также не сравнить ни с какими другими продуктами. Слаще любого фрукта и меда, с приятной прохладой, которая вдруг растапливает внутренности в пожаре силы. Сареф не первый раз прикладывается к такому напитку, и каждый раз словно первый.

Сейчас это, пожалуй, единственный способ повышения сил. Система в какой-то момент за каждый уровень начала давать всего одно очко характеристик, а через какое-то время прогрессия уровней словно застыла на месте. В начале Система оценила новый опыт пользователя в рамках развития вампирских сил, но после встала, как и развитие через бои и тренировки в магии и боевых искусствах.

Сареф до сих не понимает сути работы Системы, кем она была создана и по каким правилам работает. Чем выше становятся возможности, тем труднее прокачка, если такое слово здесь вообще применимо. Это, конечно, не мешает поднимать уровни освоенности умений и заклятий, но грубого прироста уровней и характеристик больше нет.

— Эй-эй, — Рим дергает за рукав. — Можно?

Сейчас напарница выглядит будто наркоман, жадно пожирающий глазами дозу. Сареф никогда не возражает, так как лояльность Рим ему потребуется. А уже через девушку он может оказывать влияние на других подчиненных-вампиров. Юноша кивает и прикладывает палец к низу подбородка девушки. Рим дополнительных указаний не нужно, и их рты соприкасаются в долгом поцелуе.

Во рту Сарефа защита Легиона перестает действовать, поэтому только таким образом можно поделиться с Рим. Сареф оставляет один небольшой глоток для напарницы, это не сравнится с полной чашей, но даже так Рим уносит на седьмое небо от счастья. Вампирша настолько жадно всасывает кровь, что слизывает все остатки во рту юноши перед тем, как отойти.

— Ох, — Рим даже зажмуривается от вкусовых ощущений. — У меня всё тело вибрирует и взрывается.