Схватившись за ручку двери, он случайно заглянул внутрь: ободранные серые стены и человек. Он был весь в лохмотьях и стоял почти в углу комнаты, Крио не смог разглядеть даже его лица, как сам рефлекторно захлопнул дверь рукой. Он скорее повернул щеколду с твердым желанием скорее сбежать отсюда. Дышать было тяжело, что-то сдавливало его грудь, не давая сделать полный вдох и наполнить легкие кислородом.
Во входную дверь кто-то громко колотил.
Он будто очнулся и быстрым решительным шагом направился в коридор. Проходя через спальню, он увидел Дарса, который устанавливал на потолке последний люк. Комната была как новая, будто ничего и не случилось. Мебель стояла на своих местах, обои были аккуратно подклеены везде, кроме последнего люка, и как будто даже стали светлее. Надо же, как все преобразилось, может, затея Дарса была и не так плоха?
В коридоре он внезапно наткнулся на человека, тот схватил его за грудки и потащил в другой конец коридора. Уже далекое и забытое чувство страха полностью парализовало его тело. Что это за человек, как он оказался внутри, что ему надо?!
Его бешеные глаза были устремлены в пустоту, он тряс Крио как куклу и бормотал: «Мне надо в ту комнату, мне надо в ту комнату. К нему. К нему…»
Он проснулся, отголоски этой фразы до сих пор звучали в его ушах. Мысль о человеке в углу той закрытой комнаты отозвалась реальным страхом. Осознание, что это был сон, пришло не сразу. Постепенно начинала открываться абсурдность некоторых моментов, которые во сне казались абсолютно логичными. Канализационные люки на потолке — это же полный абсурд.
Он сел на кровати и неуверенно улыбнулся. Страх отступал.
Как странно: никогда его не мучали столь яркие и содержательные сны. Обычно они ему не снились, или он мог вспомнить максимум их конец, последние минуты и те обрывочно. А тут все так четко, и опять тревожный сон. Наверно, таким образом передается его внутреннее волнение, ведь впереди его, Дарса, Крис и Ларса ждал рейд в больницу за данными.
Волнение нарастало с того самого момента, как они поняли, что затея уже не закончится просто разговорами. Все были настроены серьезно и тщательно готовились к этому дню. В последнее время накал волнения достиг своего апогея. Только вчера Крис плакала на руках Дарса и просила все отменить. И это была та, кто подбадривал их в самые депрессивные и безнадежные моменты, когда казалось, что найти выход из сложившейся ситуации не получится. Но каждый раз они все-таки его находили, и Крио все больше и больше в этом видел свое предназначение. Будто невидимая рука свыше вела его по назначенному пути, и уже не было шанса отклониться ни на шаг. Кто-то назвал бы это судьбой, Крио нравилось слово «предназначение».
Как много заблудших душ ищут его всю жизнь, но так и не находят! Куда проще, если бы его можно было прочитать на каких-то скрижалях, когда ты достигаешь совершеннолетия. Или услышать из уст всезнающего оракула. Ну, или на худой конец получить его от Великого Перцептрона, как результат математического анализа. Но так бывает только в сказках, поэтому наше предназначение по большей части зависит от нас самих, нашего выбора.
Крио свой выбор сделал, а раз он его сделал, то менять решение не будет.
Хотя вчера из-за Крис все висело на волоске. И было это в тот момент, когда уже все было готово, план проработан, оборудование подготовлено, информация получена, а планы, ключи доступа в клинику проверены и готовы. Но именно тогда ее настигла истерика. Это было так по-женски. Она кричала, что им нельзя туда идти, что все это безумие и ничем хорошим не кончится. Что они сами не знают, зачем идут, не понимают, чем рискуют, что она боится потерять любого из них, боится, что из-за нее кто-то не вернется и она ничего уже не сможет сделать. Крио подумал, что, возможно, это связано со встречей, на которую она ездила накануне. Но на любые его вопросы она отшучивалась и давала понять, что это не его дело. Просто «по делам» — это все, что он знал. В любом случае, ему казалось, что это как-то повлияло на ее эмоциональное состояние, которое вчера настиг небывалый шторм.
Успокоить ее получилось только Дарсу: он каждого заставил пообещать Крис, что вернется живым во что бы то ни стало. Только тогда истерика сменилась нечастыми всхлипываниями, а потом и вовсе осталась лишь влагой на ее румяных щеках и красных глазах.
Вчера Крио не понимал, чем вызвана такая истерика. А сейчас сам сидел на кровати и был обеспокоен предстоящими событиями. Возможно, это было предчувствие, возможно, остатки сна в голове, а может, так он переваривал вчерашнее поведение Крис, которая ему была уже очень близка.
А ведь совсем недавно его существование было банальным выживанием в круговороте однообразных рабочих дней. Эти авантюры будто вернули его к жизни. Его пугало, что он мог обречь себя на это скучное существование из-за банального страха перемен. Рутина — это болото: чем меньше двигаешься и сопротивляешься, тем больше вязнешь в ее трясине. Крио, будучи не очень подвижным в силу своего характера, едва ли смог спастись сам, если бы ребята его не вытащили. Он все это прекрасно понимал, но страх нового и перемен не покидал его и сейчас.
Как бы то ни было, пути назад нет. В клинику они должны были приехать в разное время, чтобы не вызвать лишних подозрений. И имея почти все нужные ключи доступа и графики дежурства, пробраться в тихий час к заданному времени к утвержденному месту на определенном этаже. Недостающую информацию по энергосети клиники должны были добыть Крис и Дарс, но, со слов Крис, это было проще простого, так как она четко знала, в каком терминале искать нужную информацию.
Вместе ехали только Дарс и Крис, которые вполне могли сойти за пару, к тому же Дарс боялся отпускать Крис одну после вчерашнего. А Крис утверждала, что Дарс может что-то напутать и заблудиться. В любом случае никто не возражал, ведь так было спокойнее всем.
Крио в клинике уже был не раз, волноваться, что он заблудится, было глупо. Тем более что у них были все нужные карты, надо было воспользоваться только трекером, при желании. Но чувство волнения его не покидало.
Было совсем рано для подъема, шторки окон еще не поднялись, значит, солнце не скрылось за горизонтом.
«Это хорошо», — подумал он. Значит, можно не спешить.