- Дудки. Я только что предлагал ему мусаку, но он даже не проснулся, - проворчал Люк.

Дэниел вздохнул:

- Еда твоей мамы собакам не подходит. Райли это не будет.

Люк помрачнел.

- Будто я этого не знаю. Когда он оставался у меня на две недели, я только один раз попытался дать ему остатки маминой еды. – Он втянул голову в плечи. – И могу тебе сказать, получилось не очень эстетично.

Дэниел закатил глаза:

- Только не говори, что я должен заплатить тебе за чистку ковра.

- Не переживай. Мой кузен – владелец клининговой компании. Он уже обо всем позаботился.

- Раз ты знаешь, то зачем снова пытался его накормить?

Люк осторожно подпихнул толстый собачий зад носком ботинка.

- Он всегда так грустно смотрит. – В семье Люка грустный и проникновенный собачий взгляд всегда означал «Дай пожрать». Это и явилось причиной сегодняшнего появления Люка с полным набором греческой еды. Хотя ему и пришлось отменить свидание со случайной подружкой стюардессой.

Мамаша Папандопулос беспокоилась о Дэниеле с того самого момента, как он на прошлой неделе вернулся из Филадельфии. Мама Люка – душевная женщина, вот только еда ее не подходила для собаки, и у Дэниела отсутствовал кузен с клининговой компанией.

- Это бассет, Люк. Они всегда так выглядят. Райли не голодает, так что перестань его пичкать. – Дэниел уселся в свое кресло и свистнул. Райли с трудом поднялся и приковылял к нему, потом с тяжелым вздохом улегся у его ног. – Я прекрасно знаю, как ты себя чувствуешь, приятель.

Люк немного помолчал, потом произнес:

- Как я слышал, тебе сегодня достался жуткий случай.

Дэниел на мгновение представил себе жертву из канавы.

- Откуда ты знаешь?

Люк отвел глаза.

- Мне звонил Эд Рэндалл. Он о тебе беспокоится. Ты первый день вышел на работу и тут же получаешь отвратительное дело в Аркадии.

Дэниел подавил зарождающийся гнев, хотя они ничего плохого не имели в виду.