Кроме выше озвученной мебели, в комнате ничего больше и не было. Могли бы кофейник сообразить, я бы от чашечки кофе точно не отказался. Ну, если кофе нет, то обойдусь. А алкогольные напитки я пью редко, а туркам их вообще пить нельзя. Вроде бы… Но ведь всё равно пьют.
Игнорируя искоса поглядывающую на меня девушку, я принялся рассматривать султана, стараясь, чтобы это не выглядело уж слишком явно. Но и он рассматривал меня.
Омар Фарук выглядел типичным турком — среднего роста, смугловатый. Правда, фески нет, но глаза, как и положено, хитрые. А какие должны быть глаза у османа? Либо злобные, либо хитрые. Штампы, прошу прощения, штука въедливая. Думаю, и я выглядел в его глазах белокожим северным варваром, собирающимся хоть в чём-то его да обмануть.
Мы постояли, посматривая друг на друга, потом султан начал:
— Ваше величество, вы, безусловно, удивлены тем, что я предложил вам встречу тет-а-тет.
Удивлен ли я? Безусловно, тем более, что со стороны султана не последовало никаких разъяснений — а по какому поводу намечается встреча? Обычно, где-то на уровне министров иностранных дел идут согласование и, даже черновики договоров уже бывают готовы. А здесь, все с бухты-барахты. Или нет?
Но с другой стороны, можно предположить, что Омар Фарук собирается предложить России договор о сотрудничестве. Не удивлен. Таможенные пошлины, что платит Россия за проходы в проливах, составляют если не треть, то четверть турецкого бюджета. И деньги мы продолжаем платить, и платить будем до тех пор, пока Международное право не признает, что естественные проходы между морями налогами облагаться не должны.
Я удивлен иному. Тому, что я так легко повелся на предложение о встрече на нейтральной территории. Правда, идею «пересечься» где-нибудь в Румынии, Болгарии или Иране я отмел сразу. По правде сказать — мое предложение о встрече на море было продиктовано желанием понять — насколько султану нужна эта самая встреча?
Нормальный человек, а уж тем более правитель, от такого бы отказался. Я, признаться, рассчитывал на отказ. А вот, поди же ты. Омар Фарук, как я слышал, увлекается футболом и карабкаться по веревочным лестницам ему не трудно. Но он с собой целую свиту притащил, даже женщин. Я, правда, тоже притащил свою свиту. Часть села на корабль ещё в Стамбуле, а часть пришла со мной, по воде. Все-таки, одно преимущество у султана было. Корабль выходил из его порта, а если уж совсем паранойничать, то где-нибудь в трюме могут скрыться башибузуки, не замеченные Пеговым и его парнями. Как говориться, а коня-то я и не заметил… Троянского.
А ещё я был удивлен, что султан так хорошо говорит на русском языке. Акцент, разумеется, имеется. Он сейчас говорит так, как говорил бы на моем языке турецкий студент, проучившийся пять лет в России, а потом женившийся на русской девушке. В том досье, что мне дали люди Мезинцева, говорилось, что султан владеет иностранными языками, но про русский ничего не было сказано. Забыли упомянуть? Или не знали? Но уже хорошо, что мы обойдемся без переводчика. Как там у итальянцев? Переводчики — предатели.
— Ваше величество, не будем ходить вокруг да около — я предлагаю заключить соглашение о военно-политическом союзе между Россией и Турцией, — расплылся в улыбке султан.
Вот те на…
Договор о сотрудничестве я ещё понимаю, но военно-политический союз? Идея-то неплохая. Нечто подобное уже бывало в нашей истории. В 1833 году был заключен Ункяр-Искелесийский договор. Надеюсь, правильно запомнил название? И договор подписывался в таком секрете, что ни один английский или французский шпион не пронюхал! Да и наши царедворцы пришли в недоумение. Правда, император Николай не ездил в Стамбул, за него подписывал не то министр иностранных дел, не то посланник.
Всех деталей не вспомню, знаю только, что османская армия была разгромлена в пух и прах египетскими войсками. Египет — некогда вассал империи, с удовольствием пытался отомстить своему сеньору за все прежние беды. И только высадка русского корпуса на берегу Босфора спасла Османскую империю от гибели. А ведь был резон у императора Николая Первого спасать Турцию, хотя она и являлась первым врагом России.
Вот тогда заключили военный союз между Россией и Турцией. Ох, могу представить, какой визг поднялся во Франции и в Англии! Жаль, договор продлился недолго, но этого и следовало ожидать. Восточный вопрос (так и хочется добавить — пресловутый!) волновал императора Николая Павловича больше, нежели реальные выгоды. Или внутреннее положение страны. Жаль, что противоречия между Турцией и Россией никто с повестки дня не снимал.
— Ваше величество, я весь во внимании, — хмыкнул я, стараясь держаться как можно спокойнее. — Но объясните — к чему же тогда было совершать провокации, что едва не привели нас к войне?
Омар Фарук поморщился. Наверняка ему не понравилось слово провокации, но я назвал вещи своими именами.
— Дорогая, узнай у капитана, нет ли на этом корабле кофе, — на русском языке попросил девушку султан.
Ишь, дорогая, это что любовница его? Спрашивать конечно я не стану, но интерес вызывает.
Девушка поднялась с лавки, и тут же покинула каюту.