– В то, что я сказал твоему отцу? – улыбнулся Геласаар. – Первое, о чем я спросил своих советников, когда воссоединился с ними, – это о том, как закончился наш с ним разговор.

– Разве вы сами не помните?

– Не до конца. Шоковый ошейник подействовал весьма эффективно. – На шее у Панарха до сил пор еще не зажили багровые рубцы. – На твой вопрос я отвечу так: не знаю.

Я ведь, кажется, говорил тебе, что моя мать дважды видела во сне войну перед самым нашествием шиидранских орд? Но как-то она созналась, что перед моим зачатием ей снилось, будто она родит дочь. – Он весело прищурил глаза. – Вот и толкуй тут.

Анарис снова взял дираж"у, играя с его концами.

– Хотел бы я посмотреть, кто окажется прав.

Вийя ощутила легкое головокружение, предвещавшее контакт с эйя. Быстро отключив пульт, она склонилась вперед, закрыла глаза и опустила голову на руки.

Волнение эйя обожгло ей нервы, сделав контакт почти болезненным – как связь по слишком громко настроенному босуэллу.

Эйя слышат слуховой камень спящего, но стены вокруг не дают пройти.

Трофейная гиперрация. Они ни разу не волновались так с тех пор, как Аркад принес Сердце Хроноса.

Слышите ли вы человеческие слова из слухового камня спящего?

Эйя слышат, как слова текут, но самих слов не слышат. Эйя должны прикоснуться.

Что слышат эйя, кроме слов?

Мы слышим страх, мы слышим хаос. – И тут их пронизал шок, опаливший ее мозг. – Мы слышим глас далекого спящего.

Где?

Далеко, далеко, и он движется...

Уровень их беспокойства возрос – они верещали на самых высоких нотах, которые используются только в моменты сильного стресса или на церемониях.

«Плохой знак», – подумала Вийя, борясь с головной болью, вызванной их речью и мыслями. Чтобы направить их в другую сторону, она сформулировала вопрос:

Слышите ли вы тех, кого называете ульем «Телварны»?

Мы слышим. Нам радостно узнавать улей «Телварны» среди остальных. Мы слышим одного-с-тремя...