– Товарищ Шумилов, – поднялся молодой человек в очках, – Петр Горшков, «Труд». Не значит ли ваша последняя фраза, что вы собираетесь передать социалистическую собственность в руки капиталистов?

– Нет, не значит, – жестко произнес Шумилов, – вся социалистическая собственность останется в руках народа. И будет управляться социалистическим государством. Это принципиальный вопрос – не ломать существующие отношения, а дополнять их новыми, но в рамках закона и социальной справедливости.

После этого заявления в зале зашумели, раздались выкрики с мест, но вскоре все успокоилось. В пятом ряду поднялся невысокий лысоватый мужчина.

– «Аргументы и Факты», Антон Цветников. Скажите, что будет с защитниками Белого дома и президентом Ельцовым? Нам известно, что многие люди до сих пор находятся под арестом, их судьба вызывает законные опасения.

– Все задержанные во время разгона демонстрации будут отпущены по домам после установления личности, – ответил Арсений Степанович.

– Но нам известно, что президент Ельцов до сих пор под арестом. Надеюсь, его личность не надо устанавливать?

– Да, его личность и так известна. Сейчас гражданин Ельцов дает показания по поводу вчерашних событий. – После этих слов на мгновение повисла тишина, затем зал взорвался.

Бугров спокойно выдержал время, давая журналистам прокричаться, затем взял в руки микрофон.

– Тихо! Прошу минуту тишины. Вот так-то лучше. – Арсений Степанович дождался тишины и продолжил: – Ельцов ни в чем не обвиняется, он, как законопослушный гражданин СССР, оказывает помощь следствию. Это прямая обязанность каждого гражданина. Вы прекрасно понимаете, что сейчас необходимо по горячим следам выяснить всю подоплеку путча и степень участия в событиях известных лиц. А показания такого человека, как Борис Ельцов, очень важны и могут пролить свет на многие тайные страницы путча.

Ответ был исчерпывающим, к счастью, не прозвучало ни одного обвинения в адрес Ельцова. Присутствующие на конференции сторонники ГКЧП уловили смысл фразы «дает показания» и истолковали её по-своему. Затем последовали новые вопросы.

Ближе к вечеру в кабинет Павла Шумилова вошёл посыльный в звании лейтенанта и попросил пройти на совещание к Бугрову. Сегодня никому не удалось вырвать ни минуты для сна, а впереди маячила вторая бессонная ночь. Павел Николаевич облюбовал один из кабинетов Министерства обороны и до самого вечера пытался вникнуть в свалившиеся ему на голову дела. Само собой получилось, что он, как единственный из участников переворота, имеющий экономическое образование и знакомый с финансовой деятельностью, возглавил Кабинет министров. Не сказать, что это его сильно обрадовало, работы было море. Требовалось быстро вникнуть в положение дел, замкнуть на себя министерства и ведомства. А самое главное, пользуясь моментом, быстро убрать мешающие работе препоны и межведомственные барьеры. И люди, люди и еще раз люди. Шумилов весь день висел на телефоне и вызывал к себе нужных товарищей, по капле собирал необходимую информацию. Дело осложнялось тем, что многие функционеры сегодня не вышли на работу, а некоторые, видимо, решили быстренько эмигрировать. Только в первой половине дня Павел Николаевич провел более дюжины новых назначений, ориентируясь больше по своим спискам и первым впечатлениям от вызванных для беседы людей.

Выслушав посыльного, Шумилов молча кивнул и последовал за ним. Дверь кабинета он закрывать не стал, все равно у кабинета на страже стояли двое солдат. Предосторожность, на которой настоял Строгов. Кабинеты Бугрова и Шумилова располагались рядом. Войдя к Арсению Степановичу, Павел Шумилов обнаружил там, кроме хозяина, Володю Строгова, Дмитрия Тихомирова и еще двоих офицеров.

– Чем обрадуешь? – вместо приветствия поинтересовался Бугров, поднимая глаза на вошедшего.

– Паршиво! Денег нет, золота нет, в стране бардак, инфляция и полный хаос.

– Ничего нового. Идеи есть?

– Идеи? Их есть у меня. – Шумилов сел напротив Бугрова, не забыв кивнуть остальным присутствующим. – Думаю, к завтрашнему дню подготовлю пару проектов.

– А конкретнее? – короткие раздражительные фразы Бугрова говорили о том, что он смертельно устал. Павел это прекрасно понимал и игнорировал раздраженный тон своего собеседника.

– Как мы и планировали. Надо продать излишки фондов населению. Разрешить выкуп малых предприятий.

– Так разворуют же половину, – скептически заметил Тихомиров.

– Разворуют, – согласился Строгов, гася в полной окурков пепельнице сигарету, – но так мы хоть что-нибудь получим. И лишние деньги вытянем из населения. А в противном случае, как ты и сказал, все разворуют подчистую. Павел Николаевич прав. Надо срочно распродавать все лишнее, малые предприятия, резервные фонды, предприятия торговли. Это Живые деньги в обороте и препятствие для инфляции.