Удивленный, он повернул голову в сторону тротуара. Там стоял улыбающийся лейтенант колониальной пехоты.

– Сюда, сюда, Пьер.

Люрсак сразу узнал его.

– Жак!

Коснувшись тростью плеча рикши, он крикнул:

– Тони… тони.

Это было единственное слово из вьетнамского языка, которое удалось ему запомнить по приезде в Сайгон.

Вьетнамец остановился. Пьер выпрыгнул из коляски. Лейтенант уже шел ему навстречу. Взволнованные и обрадованные, они расцеловались. Потом Жак Брессон, отступя на несколько шагов, стал полушутливо осматривать своего друга со всех сторон.

Это был широкоплечий высокий мужчина с хорошо развитой фигурой и приятным молодым лицом.

– Я получил твою записку только сегодня утром, так как был в отъезде. Не успел привести себя после дороги в порядок как следует и побежал в твой отель. Тебя не было, но бой из отеля на местном исковерканном французском языке наболтал мне, что ты или ушел два часа тому назад, или вернешься через два часа. Одним словом, я понял, что ты еще не уехал и нам удастся встретиться. Что ты сейчас собираешься делать?

– Ничего, – ответил Пьер. – Думал вернуться в отель.

– Тогда идем вместе. Посидим в кафе.

Люрсак согласился.

– С радостью. Я здесь уже три дня и начинаю скучать от одиночества. Мне сказали, что ты пробудешь в отъезде еще недели две.

Он бросил рикше несколько монет, взял друга под руку и пошел с ним по тротуару. Оживленно разговаривая, вспоминая о днях совместной жизни в Париже, они прошли несколько улиц и дошли до площади где, указывая на кафе в угловом доме, Жак Брессон сказал:

– Пойдем туда. Сядем на террасе. Ты не знаешь Сайгона и будешь наблюдать любопытное зрелище. Сейчас как раз наступает лучший час дня. В это время всегда поднимается легкий ветерок, который немного охлаждает жару. Лучшая сайгонская публика в этот час сидит по кафе и пьет прохладительные напитки.

Вошли. Уселись. Пьер спросил:

– Тебе нравится тут, в этой стране?

– Как сказать? Есть тут и хорошее, есть и плохое. Хорошего, пожалуй, больше, чем плохого. А что касается самого Сайгона, то в нем я бываю очень мало. Из шести месяцев я четыре или пять провожу в поездках по бруссам, так называются местные непроходимые кустарники, путешествую по дремучим лесам Аннама и Верхнего Тонкина, по каналам и озерам Лаоса.

– Ты хорошо знаешь Лаос?