— Млять! — Ругнулся громко участковый а потом выпрямился, уставившись взглядом в одну точку.

В тот момент я не понял, а чего он не рад? Вот же, раскроет преступление. Ну, и не Славкиных рук это дело. И что? Зато украденное будет найдено. А брат мой получит по заслугам. По каким заслугам тогда хотел наказать Славку, хрен его знает. Наверное, за то, что он взрослее, умнее, смелее.

— Уверен? — Посмотрел на меня Иван Сергеевич.

Я кивнул. Он снял фуражку, провел рукой по волосам, а потом снова надел обратно.

— Эх… Прям млятсво какое-то… Хорошо. Идем.

Участковый уже сделал шаг в сторону нашей улицы, но я поймал его за руку и затараторил быстро-быстро.

— Нет! Вы чего? Меня батя убьёт. А я это сделал только ради Славика. Чтоб он больше не творил ничего такого. Но если отец узнает…

— Ради Славика? — Мент как-то странно посмотрел на меня. — Это уголовная статья, парень. А ты говоришь, «ради Славика»… Ладно… Давай так. Иди домой. Я появлюсь у вас через полчасика, может, через час. Скажу, дали наводку. В кровати, значит?

— Ага. В напернике.

— Понял… Иди.

Я довольный и счастливый, потому как моя задумка сработала, побежал обратно.

Едва разулся, разделся и метнулся в свою комнату, пришла сначала мать, потом нарисовался отец.

Ну, а через час, как и было обещано, на пороге мы наблюдали Ивана Сергеевича.

— Какое золото? Ты, что, начальник? С дуба рухнул? Славка? Он со своего хоккея не вылазит. Мы его дома вообще не видим. — Сразу же завёлся отец.

— И все-таки…Я пройду?

— Не имеешь права… — Начало было батя.

— Виталик, пусть смотрит. — Мать была абсолютно уверена в брате. — Это ерунда какая-то. Ошибка. Проходи Иван Сергеевич. Где, говоришь? В постели?

Она без малейших сомнений прошла в спальню Славика, сдернула одеяло, простынь, подняла перину.

Бугорок было видно отчётливо. Мать испуганно посмотрела на отца, а потом хотела сунуть руку в наперник, но участковый её остановил.

— Куда лезешь, Валентина?! Не трогай. И это… Будем звать понятых. Надо все правильно оформить.