— Я знаю, — кивнул маг.

— И все равно просишь допустить?

— Да.

Ромус и сам не знал, почему готов просить за эту ветреную малолетку.

При взгляде на нее глаза в глаза он прекрасно понимал, что она не пройдет испытание. Ни силы воли, ни магической силы, ни даже желания развиваться в ней не было.

А стоило отвернуться, и это ощущение таяло. Словно кто-то ему на ухо шептал, что нужно попытаться, причем именно сейчас.

Глава рода смотрел магу в глаза и видел только его спокойную уверенность. Уверенность человека, который выжил на острие всех ключевых ударов двухлетней клановой войны. Единственный из всех.

Гарантированное усиление рода через несколько лет — или легендарная интуиция сильнейшего мага клана. Сложный выбор.

Однако древний род не дожил бы до нынешнего момента, если бы руководствовался только логикой. Переиграть можно всех, и масса сгинувших в веках родов тому пример.

Древняя кровь — это не только сила. Это еще и умение выбрать верный путь, каким бы безумным он ни казался поначалу.

— Хорошо, я допущу ее, — решил глава рода.

*****

Сознание вернулось рывком, словно кто-то дернул рычаг. Звуки, запахи, ощущения, воспоминания — все нахлынуло разом. И боль, которая, похоже, и стала тем самым спусковым крючком, который вынудил очнуться.

Открывать глаза я не спешила, еще только света не хватало ко всей этой какофонии.

— Она пришла в себя, — раздался низкий рокочущий голос.

— Оставь нас, — этот голос властный, жесткий. Аж самой захотелось встать и выйти.

Хлопнула дверь.

— Девочка моя, открой глаза, — чуть смягчился голос.

Послать бы его с такими просьбами. И так слишком много всего, не хочу пока ни света, ни визуальных картинок. Но возразить не могу, голос не слушается. Пришлось с трудом продрать-таки глаза и проморгаться.

Когда мутная пелена ушла, я увидела собеседника.