Я убедил Дуга, который, к слову, до этого не читал «
После того как нам удалось получить у издательства небольшой гонорар, Дуг прочитал «
Когда мы сдали готовую работу, глава издательства Иэн Бэллэнтайн (который опубликовал «
Стиль печатного юмора в
Совершенно точно. И возвращаясь к Дугу: у него был огромный дар к созданию визуального материала. Он чаще, чем кто-либо другой, говорил мне: «Слушай, журнал не может быть одними лишь словами на листе. Мы должны делать очень точные пародии и карикатуры». Дуг инстинктивно понимал, что это было отличной возможностью делать смешной материал. У него это было в крови. И как только мы все уловили, как это делается, стало совершенно ясно, куда двигаться дальше.
В самых первых номерах
Поначалу оформление было довольно топорным. Оно просто не работало. Так продолжалось до тех пор, пока в 6-м или 7-м номере к нам не присоединился [арт-директор] Майкл Гросс. Его большой заслугой было то, что Майкл позвонил нашему издателю еще до того, как его наняли, и сказал: «Знаете, это смешной журнал, но выглядит он хреново. Я арт-директор. Наймите меня. Я все исправлю». И мы наняли. И он исправил. Абсолютная точность в визуальных материалах пародий. Их легко было спутать с оригинальной версией.
Очень талантливый комик по имени Эд Блюстоун пришел в офис в 1972-м со строчкой: «Если вы не купите наш журнал, мы убьем эту собаку». На следующий день Майкл нашел собаку, которая отводила бы глаза от дула пистолета по команде. Это фото сделали для январского выпуска 1973 года. Я увидел фотографию и глазам своим не поверил. А для него это было как двумя пальцами щелкнуть. Магия. Вот такие вещи сделали возможным наш успех.
Сколько раз на журнал подавали в суд за
На нас без конца подавали в суд. Как-то раз (в 1973-м) мы опубликовали «Чудесный набор для мухлежа в “Монополии”». Мы напечатали тысячные и пятитысячные купюры, которые можно было незаметно подмешать к пяти- и десятидолларовым игровым купюрам «Монополии». Единственная причина, по которой на нас не подали в суд, в том, что автор
Как вы думаете, был бы журнал так же успешен сегодня, как в дни своего расцвета? Этот тип юмора во многом зависит от того, знает ли читатель то, что пародируется. И многие форматы, с которыми вы имели дело, уже не так популярны, как были.
Совершенно верно. Все дело было в общем опыте американцев. С усилением визуализации печатных изданий и появлением телевидения после Второй мировой войны (и это было время моего поколения) у каждого из нас был чердак, забитый общими воспоминаниями и опытом. Все читали
Большая часть юмора в
Журнал очень живучий. Его было сложно выпускать, но, я думаю, большая часть материалов не состарилась. Я до сих пор смотрю на некоторые пародии и смеюсь вслух. Недавно я перечитал пародию на школьный альбом выпускного класса 1964-го. Это прекрасно. Ну просто отлично.
Многие поклонники комедии считают, что
Бесспорно. Ну, я не уверен, что мы изобрели ностальгию. Мы красиво ее упаковали и немного пропиарили. Но мы создали символ ностальгии, это так. Формат выпускного альбома был одной из немногих абсолютно универсальных вещей, по крайней мере, в этой стране. А теперь их больше нет. Где теперь люди будут делиться своим первым опытом, в Твиттере? Нет. Все мы прошли через старшие классы, и выпускной альбом был квинтэссенцией этого опыта.
Это очень специфичный тип ностальгии. Ведь когда вы говорите про старшеклассниц «часто пропускает “по болезни”» или «плакала на уроке труда», мы понимаем, что это эвфемизм, которым маскировалась беременность, неприемлемая в то время. И это совсем другая ностальгия, это уже не те теплые воспоминания о концерте на городской площади, где играл духовой оркестр.
Да, совершенно другая. У нее есть глубина. Или ширина, или долгота, какое геометрическое измерение вы бы ни захотели использовать. Думаю, что частично это из-за того, что мы росли в 1960-е, очень пуританское, не терпящее инакомыслия время. Общество начинало становиться немного более расслабленным после избрания Кеннеди, но в первый раз я услышал, чтобы кто-то употреблял наркотики, в 1965-м. Это была марихуана. Помню, как кто-то сказал: «Боже мой, если они его поймают, он отправится в федеральную тюрьму до конца жизни!» Можете себе представить? Спустя два года нельзя было пройти по Гарвардской площади, чтобы случайно не забалдеть от всего этого дыма вокруг. Просто вся система развалилась. Так что не могло быть лучшего времени для выхода
Помню, в самом начале наш издатель нам сказал: «У меня плохие новости. Мне позвонили из типографии. Они не будут печатать одну из карикатур». Кажется, кульминацией этой шутки была фраза: «Ну что ж, тогда иди на хуй». Но уже через 6 месяцев они печатали все подряд. Они просто сдались.
Это было еще до того, как