– Нет. – Я покачала головой, щелкнув пальцами перед ее лицом. Никакой реакции. – Как давно она в таком состоянии?

– Она перестала ходить двадцать четыре часа назад и с тех пор не двигалась.

– Двадцать четыре часа?

Я открыла рот.

– Объекты находятся в таком состоянии несколько дней. Максимальное время составляло пять дней, но этот Объект, возможно, будет первой, кто превысит это время. – Киллиан указал подбородком на тех, кто плакал. – Скелеты. А потом…

Я сглотнула.

– Потом?

– Их мозги плавятся, и в конце концов смерть.

Я положила руку на живот и надавила.

– Они не едят, не пьют и не ходят в туалет. Но когда Объекты доходят до такого состояния… – Он жестом указал на мисс Кински. – Ими невероятно легко управлять.

– Управлять? О чем ты?

– Мисс Кински? – обратился Киллиан к женщине. Она молчала. Киллиан отодвинул нас подальше от решетки, указывая на меня, – убейте ее.

В женщину словно вселился монстр, она рванула к решетке, отчего я с криком отпрянула назад. Из женщины вырвался гортанный вой, эхом отражающийся от стен. Ее лицо исказилось, послышался хруст костей – она пыталась протиснуться между прутьями, раня себя.

– Стоп! – приказал Киллиан.

Женщина замерла, как робот.

– О боже.

На языке образовалась горечь, сердце бешено колотилось в груди.

– Нам потребовалось некоторое время, чтобы понять, когда Объекты достигают этой стадии, ожидают приказов. – Киллиан наблюдал за девушкой, не смотря на меня. – Их сила также возрастает втрое, их труднее убить. Такое ощущение, что болевые рецепторы у них не работают, им плевать на боль.

Покачав головой, я сглотнула.

– Не понимаю. Кому это нужно?