— Почему к тебе нельзя?

— Катя.

— Ах, черт, и правда. А у меня Михалыч, — начал припоминать и Геллер, но целовать между словами ее шею не прекратил.

И тут Алиса сделала несусветную глупость.

— Если сделать исключение… У нас не принято, но…

Глеб отодвинулся, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Исключение? — уточнил он.

Алиса покраснела под его пристальным взглядом.

— Мы договаривались с Катей, чтобы никаких случайных мужиков. Но мы с тобой не вчера познакомились и…

— Не стоит, Лисичка, — тут же обрубил он.

Заметив, как от категорического отказа ее глаза тут же заволокло пеленой слез, и она судорожно сглотнула ком в горле, Глеб поспешил сгладить. Он прижал Алису к себе, объясняя:

— Не хочу, чтобы у тебя были проблемы. Некрасиво это. Предупредить точно стоило. Может как-нибудь, но не сегодня. Хорошо?

Он взял ее за плечи, наклонился, чтобы сладко поцеловать в губы. Пообещал:

— Завтра после тренировки ничего не планируй — украду до ночи.

Алиса просияла, кивнула.

— Пока.

Встала на цыпочки, чтобы крепко-крепко обнять его.

— Пока, — выдохнул Глеб в ответ, — И спасибо, Лис.

Она кивнула и поспешила домой, боясь, что еще немного, и предложит что-нибудь более нелепое: пожениться или родить ему ребенка.

Глеб вернулся домой, тихо прокрался мимо закрытой двери в большую комнату, которая принадлежала Мишке. На кухне Геллер замешал себе протеин, своровал три котлеты, которые видимо, приготовила гостья соседа. Залив сгущенкой пачку творога, Глеб отправился в свою комнату, дабы не смущать народ присутствием на общей территории. Был у них такой негласный закон.